Кэйт прошла к себе в комнату, бросила полотенце на кровать и принялась расчесывать волосы. «Забудь Джеффа Пэрриша, — велела она себе. — Он законченный сноб, и мне жаль ту женщину, которая позволит ему лишний раз заговорить с собой. А что касается его смехотворных семейных традиций…»
Стук в парадную дверь — слабый, но настойчивый — перебил ее мысли. Кто бы это мог быть? Припомнив, что отослала Флэннери в ее комнату, Кэйт запахнула полы халата и поспешила в холл. Когда она рысцой пересекала гостиную, постукивание усилилось, стало более нетерпеливым, более отчаянным.
Кэйт распахнула дверь и увидела на пороге маленькую, дрожащую фигурку.
— Эллен! — Она втащила девочку внутрь дома. Джинсы и розовая футболка, бывшие на дочери Джеффа Пэрриша, промокли насквозь. С волос на пол потекла вода.
Кэйт схватила с кушетки вязаный плед и обернула им дрожащего ребенка. Расспросы — потом. Сначала нужно отогреть и обсушить ее.
Сбегав в ванную, она принесла полотенца. А вернувшись, обнаружила, что из своей комнаты вышла Флэннери.
— Дай Эллен что-нибудь переодеться, — скомандовала Кэйт, на миг подавив в себе пробудившийся гнев. — Что-нибудь теплое. Потом, юная леди, тебе придется кое-что мне объяснить!
— Можно Эллен останется с нами? Ну пожа…
— Флэннери, ну вот это уже чересчур…
— Я всего лишь нарисовала ей дорогу до нашего дома, — отозвалась Флэннери. — Кто ж знал, что она придет прямо сейчас, в дождь.
— Скорее, — вздохнула Кэйт. — Неси одежду. Я с тобой позже разберусь. — Она взяла самое толстое полотенце и принялась вытирать густые черные волосы Эллен. Отец и бабушка ребенка, по-видимому, беспокоятся. Как только она высушит Эллен, надо будет быстренько позвонить им.
Эллен согрелась, и ей постепеннно становилось лучше. Румянец вернулся на ее щеки. Робкие серые глаза исследовали комнату и задержались на пухлой кошке рыжего, почти оранжевого цвета, разлегшейся на диванной подушке.
— Как его зовут? — спросила она, еще лязгая зубами.
— Ее. Митабель. Ее так назвали в честь кошки из сборника стихотворений.
— Можно я поиграю с ней?
— Как только высохнешь, — разрешила Кэйт, стаскивая с нее через голову мокрую розовую футболку. — Наш папа, конечно, знает, куда мы направились?
Эллен помотала головой, крепко сжав губы. Взглянув на Кэйт чистыми глазами, девочка спросила:
— А вы верите в русалок?
«Осторожно!» — подумала Кэйт.
— Я верю в дар воображения, солнышко, — ответила она, накидывая плед на голые плечи и грудь Эллен. — Подожди секундочку, я посмотрю, как там Флэннери и твоя одежда. Переоденешься, тогда и играй, пока я буду звонить твоему па…
Стук в дверь был яростным и нетерпеливым. Кэйт похолодела, во рту неожиданно пересохло, сердце застучало, как пулемет. Нетрудно догадаться, кто стоит за дверью и что он про все это думает. Как ни крути, а следующая пара минут будет не из приятных.
Настраиваясь на очередную перепалку, Кэйт расправила плечи и промаршировала к двери.
Найти дом Кэйт не составило труда. Оказалось, Джефф помнит его с детства — приземистое строение, приткнувшееся у края пляжа. Дощатая внешняя облицовка сейчас настолько обветшала, что он больше походил на огромный дровяной сарай, чем на жилой дом. Раньше здесь обитал пожилой мужчина, припомнил Джефф: просоленный одинокий старый чудак, который частенько прогуливался вдоль полосы прибоя с двумя беспородными дворнягами.
Но это в прошлом — теперь здесь живет Кэйт Валера. Сквозь ливень Джефф разглядел на стоянке ее джип. За занавеской горел свет, и Джефф поднял руку, чтобы постучать еще раз. Единственное, о чем он думал, — может, она знает что-нибудь об Эллен.
Дверь отворили прежде, чем он стукнул. Женщина, стоявшая перед ним в свете лампы, показалась ему еще меньше ростом, чем раньше. Влажные рыжие кудри обрамляли ее треугольное лицо, на котором выделялись огромные глаза. Руки нервно теребили край огромного зеленого махрового халата.
— Эллен здесь, — спокойно сказала она. — Заходите.
Джефф переступил порог, бессознательно отметив уютное тепло дома, в который попал. Словно камень упал с души, когда он увидел свою дочь, пристроившуюся на краю дивана. Она обнимала огромного рыжего кота.
Стоило ему сделать шаг в ее сторону, и страх уступил место гневу.
— Юная леди, ты хоть понимаешь, что творишь?
— Пожалуйста, не сердись, па. — Ее грустный взгляд разрывал ему сердце. — Дома было так одиноко. Никого, кроме взрослых. Мне так захотелось поиграть с Флэннери. Хоть немножечко…
— Как ты узнала дорогу? — Джефф задал вопрос повелительным, но значительно более мягким тоном. Он знал, как его дочери нужна настоящая подруга. Понял это сегодня днем, наблюдая за ней из окна своего кабинета.
— Я могу ответить на ваш вопрос, — вмешалась Кэйт. — Флэннери нарисовала ей дорогу.
— Значит, Эллен появилась у вас на крыльце в самый разгар ливня?
— Ну конечно, так оно и было! — Кэйт вспыхнула, будто он только что обвинил ее в киднепинге. — Я как раз собиралась позвонить вам домой, когда вы постучали. — Она прошла несколько шагов вперед, затем вновь повернулась к нему лицом. — Ваша дочь здесь, целая и невредимая, и теперь, я надеюсь, вы оба немедленно покинете наш дом.
Джефф смерил ее взглядом. Она стояла, замерев, перед полным книг шкафом, как газель перед прыжком. Маленький, твердый подбородок вызывающе выставлен вперед, в глазах — оскорбленная гордость. Все еще обнимая кошку, Эллен наблюдала за ними, ожидая в наступившей тишине.
Нет, понял Джефф, он не может быть таким монстром, он не может схватить подмышку дочь, повернуться и уйти. Нельзя поступить так с Эллен. Нельзя поступить так с приютившей ее Кэйт — и с самим собой.
— Я… мм… думаю, нам надо поговорить, — пробормотал он, вдруг заметив, что вода с его одежды течет на выцветший ковер.
— Хорошо. — Она расслабилась, но в глазах напряжение не исчезло. — Флэннери, дорогая, я знаю, ты подслушиваешь.
Девочка материализовалась из коридора.
— Побудь с Эллен в своей спальне немного, ладно? И переодень ее во что-нибудь теплое.
— Да! — Улыбка Флэннери осветила всю комнату. — Пойдем, Эллен, — воскликнула она, наклоняясь над подругой. — Я дам тебе мой бордовый свитер и покажу коллекцию морских камушков.
— Здорово! — Эллен вскочила с дивана, прижимая к груди плед. — Можно взять с собой Митабель?
— Конечно! — Флэннери подхватила кошку. Привыкшее к такому обращению животное безвольно повисло у нее на руках, и девочки заспешили по коридору.
— Ээ… выпьете горячего чаю? — спокойно спросила Кэйт, чтобы прервать неловкое молчание.
— Нет, спасибо. — Джефф оглядывал комнату со множеством сочных комнатных цветов, морских ракушек и декоративных изделий из черного плавня; взгляд останавливался на разноцветных диванных подушках и поцарапанной, не подходящей к комнате мебели. Каким-то образом вся эта мешанина создавала атмосферу домашнего уюта. Снаружи темнело, холодный дождь барабанил по крыше и лупил по оконным стеклам. Внутри же, казалось, комната сияет.
— Что ж, по крайней мере мы можем присесть, — сказала Кэйт, присаживаясь на невысокую кушетку. Ворот халата отвернулся, обнажив светлую кожу и изящный изгиб шеи. Она была вся в нежных веснушках, рассыпанных по телу, будто крошечные крупинки корицы поверх сливочного крема. Джефф почувствовал нелепое желание наклониться и лизнуть ее.
— Я… у меня одежда вся мокрая, — наконец произнес он.
