— Да ну, не гнуси ты, Серега. Чтобы ты понимал в бабах, после своей армии-то. Тебе сейчас любая шмара за Клаву Шиффер покатит. А сегодня такие свеженькие миленькие девочки наличествуют, — сказал Юджин и многозначительно подмигнул. — Насмотришься на них, а если удачно выиграешь, то можешь и не только посмотреть. У нас их тут можно прямо по анекдоту…
— Какой анекдот? Какой-нибудь под Карла Маркса — бородатенький? — выговорил Воронцов, вытягивая коктейль через трубочку.
— А как же! Значит, так. Нанял бизнесмен новую секретаршу. Как вот мы позавчера новых девочек. Знакомит ее, типа… с ее новыми обязанностями: «Вот стол, за которым вы будете работать». — «Хорошо». — «Вот телефон с автоответчиком, по которому вы будете отвечать на звонки и помогать мне связываться с нужными людьми». — «Хорошо». — «Вот кофеварка, в которой вы должны уметь быстро приготовить кофе и подать в мой кабинет». — «Хорошо». — «Вот компьютер, на котором вы будете рассылать и принимать факсы, электронную почту, работать в Интернете, и все такое». — «Хорошо». Бизнесмен хренеет от его обширного лексикона: «Да ты хоть кроме „хорошо“, какие-нибудь слова знаешь, а?!» — «Знаю. Секс. Минет.» — «Хо-ро-шо-о-о…»
Сказав все это, Юджин исчез. Сережа стал допивать коктейль. Бармен Берт включил телевизор в режиме Mute (т. е. без звука), и на экране замелькали размалеванные лица, широкие, веерно разлетающиеся одежды, а потом кадр укрупнился, и Сергей увидел безобразно отмакияжированное лицо существа непонятного пола; впрочем, существо тут же показали в полный рост, и исходя из того, по каким контурам и выпуклостям обтянули красные кожаные штаны ноги этого существа — то оно все-таки было мужеского полу. Клип заканчивался, и появилась короткая надпись: АСКОЛЬД. «Гвадалахара».
— Вот пидор… — пробормотал Сережа. — Выпускают же таких уродов…
Он отвернулся от телевизора и увидел, что Корнеев уже раздает карты игрокам в блэк-джек. В тот же самый момент, когда Юджин занял свое рабочее место за игорным столом и начал принимать ставки, в зал вошли два новых посетителя.
Один из этих вновь вошедших был рослый мужчина лет около тридцати пяти, в дорогом пиджаке, со спокойным широким лицом и спокойными темными глазами под аккуратно уложенными в челку светло- каштановыми волосами. Даже под пиджаком было видно, что он просто-таки богатырской комплекции. И, надо сказать, его телосложение в сочетании с выступающими острыми скулами широкого лица, глубоко запавшими словно от усталости сощуренными глазами — неподвижный взгляд! — и массивной угловатой нижней челюстью выглядело достаточно характерно. При всех этих не самых симпатичных особенностях внешности мужчина смотрелся отнюдь не отталкивающе, даже напротив — вполне привлекательно. Вероятно, свою роль играло то изящество и легкость, с которыми он нес свое статное массивное тело.
Рядом с ним в зал казино вошел невысокого роста человек с темным, одуловатым, нездорового цвета лицом и длинным носом. Этот второй выглядел далеко не так внушительно, как его спутник, и потому все время суетливо пробегал взглядом по стенам казино и по лицам посетителей, словно пытливо ища кого-то или пытаясь разглядеть их реакцию на свою персону. Реакцией этой они его не баловали, а потом он перестал крутиться и последовал за ровно вышагивающим здоровяком прямо к стойке бара, за которой сидел Сережа.
Они уселись в некотором отдалении от Воронцова и, заказав себе по бутылке пива «Невское», стали лениво потягивать его. И какое удовольствие сидеть в казино, когда можно спокойно пойти в кафешку или ресторан и там выпить и закусить, а не стоять тут и не портить пронизанную флюидами азарта атмосферу… нет, портить не естественными газообразными отправлениями организма, а самим своим равнодшием к Игре.
Сергей глубоко вздохнул, допил коктейль и направился к игорному столу, за которым священнодействовал Юджин. С первых же ставок ему начало везти. Причем везти так, что, быть может, Юджин был тут не совсем при делах. Сережа даже проверил свое предположение, поставив три фишки на рулетку, и тут же умудрился сорвать весь банк, верно угадав число.
Юджин косился на него, кажется, с одобрением. За полчаса Воронцов выиграл около десяти тысяч. При этом он выглядел как взмыленная лошадь, которую пришпоривал по дистанции особо рьяный и озлобленный жокей. Деньги, которые давались с такой завораживающей и фееричной легкостью, опьяняли его не меньше иного спиртного, и Юджин, вцепившись взглядом в бледное лицо Сережи, произнес вполголоса:
— Пойди освежись. Попроси у Берта коктейль «Ариозо». Это наш фирменный, самый дорогой, но тебе сейчас, по-моему, особо бабло считать не приходится… поперло, Серега, поперло! Но главное — впереди.
Как раз в этот момент в казино заявился гражданин Мыскин. Этот был в откровенно упадническом состоянии, имеется в виду не то, что Алика обуревали декадентские мотивы, а всего лишь его неотвязное стремление принять горизонтальное положение. Прочем, раз за разом Алик Иваныч свято выдерживал вертикаль. В связи с намеченным походом в казино Алик облачил свое длинное тощее тело в отглаженные брючки, белую рубашку с длинным рукавом, которая вместо того, чтобы придать Мыскину солидность, делала его фигуру еще более длинной и тощей. Алик заметил Сергея сразу. Направился к нему довольно бодрой и деловитой, хотя и несколько клонящейся в синусоиду, походкой. Несколько раз поглазел на вяло танцующих девиц, вопреки всем правилам казино составляющих подтанцовку и отвлекающих клиентов от игры, сунул одной из них в трусики десятирублевку, при этом едва не порвав последнюю деталь туалета бедной девочки. Впрочем, судя по всему, та приняла «деревянную» десятку за стобаксовую купюру.
Алик подошел к Сереже Воронцову.
— Ну как у тебя?… — осведомился он. — Чего-нибудь выиграл?
Воронцов молча сунул в вытаращенные глаза Мыскина пачку смятых пятисотенных, а потом все так же молча убрал деньги в карман.
— Уффф!.. — выдохнул Алик. — Это надо же, а?! Не, ну тут если такое дело, то надо срочно выпить по чуть-чуть.
— Ты, уже, кажется, чуть-чуть выпил, — отозвался Сережа, — может, тебе хватит?
— Ква… хва… да нет, ты че, успехи полагается вспрыскивать! — запротестовал тот. — А то дальше не пойдет.
— Ладно, — сказал Сергей.
Они подошли к стойке бар, и Воронцов, припомнив название упомянутого Юджином коктейля, сказал:
— Нам два коктейля «Ариозо».
Берт моргнул и поднял на Сережу взгляд оливковых глаз, в которых Воронцов, как показалось ему самому, увидел некоторое недоумение.
— А что тут такого, Берт? — выговорил он. — Это мне Юджин порекомендовал. Сказал, что это ваш фирменный.
— Конечно, конечно, — кивнул Берт и нырнул под стойку, очевидно, добывая какие-то из ингредиентов коктейля с таким поэтическим наименованием, а Мыскин качнулся лбом к стойке и, едва не придя с ней в тесный контакт, выбулькнул:
— Ну и рожа… у здешнего барыги. Да и имечко: Берт… да-а-а.
Через минуту охаянный Аликом бармен Берт поставил перед Мыскиным и Сережей Воронцовым два запотевших от холода бокала, до половины заполненных каким-то мутно-зеленоватым пойлом, словно бы слабо светящимся изнутри.
— Жабья жидкость, — буркнул Мыскин. — Вы че, туда фосфора, что ли, насовали? Жидкая соба… собака бррр… Баскервилей…
— Попробуем, — сказал Сережа и отхлебнул коктейль со столь оригинальным названием. Да! И вкус этого напитка, чуть горьковатый, тянущий, но какой-то необычайно свежий и совершенно без ощущения алкоголя, — это впечатляло не меньше, чем название. Недаром у Юджина так горели его обычно мутноватые водянистые глаза, когда он говорил о коктейле «Ариозо».
Да и Мыскина, судя по его лицу, проняло. И это несмотря на то, что он уже по приезде сюда был до отказа загружен спиртным и уже у себя дома, интенсивно общаясь со Светой, начал плохо отличать водку от шампанского.
И все как-то неуловимо изменилось вокруг. Словно повеяло свежим ветром, а в жилах доныне
