душу и самого себя.
Я уже указывал, что подсознательное и бессознательное — это та часть, или сфера, тела, которую человек не ощущает. В нашем теле также имеются большие участки и зоны, которые мы не можем чувствовать или ощущать. Мы никак не осознаем функционирования наших кровеносных сосудов, нервов, желез внутренней секреции, почек и т. п. Похоже, что некоторые индийские факиры в состоянии развить и углубить свою чувствительность до такой степени, что они могут ощущать эти органы, но это все-таки не тот путь, который характеризует типичную работу сознания. Можно без особой натяжки сказать, что сознание подобно вершине айсберга, которая виднеется над поверхностью моря; но в этом айсберге есть и огромная подводная часть, которую, хоть она находится ниже поверхности воды, тоже можно при желании рассмотреть. У людей, страдающих от эмоциональных проблем или конфликтов, в теле имеются такие участки, которые, хотя они входят в круг того, что при нормальной ситуации вполне осознается, совершенно не ощущаются этими индивидами по той причине, что они были иммобилизованы, или обездвижены, существующим в их теле хроническим напряжением. Такая иммобилизация блокирует импульсы, несущие с собой угрозу, но одновременно ведет к «омертвлению» данной части тела, результатом чего становится потеря соответствующей части своего Я. Следовательно, такого рода участки, или зоны, тела служат почти наглядным представлением различных эмоциональных конфликтов, которые были подавлены человеком и задвинуты в подсознание, в бессознательное. Например, большинство людей не ощущает напряженности в своих челюстях и не понимает, что подобное напряжение представляет собой подавление импульсивных стремлений укусить или громко зарыдать. Эти конфликты являются представлением подавленного бессознательного. Они образуют собой тот «подземный», «нижний» мир, где погребены такие чувства, которые эго или сознательный разум считает опасными, постыдными или неприемлемыми.
Подобно душам, томящимся в аду, все эти скрытые чувства, которые для сознательного разума умерли, продолжают жить в подземном царстве мук и страданий. Время от времени эти страдания поднимаются до уровня сознания, но, поскольку такое событие угрожает выживанию, их снова загоняют вниз. Мы в состоянии выжить, если живем на поверхности, где мы в силах контролировать свои чувства и поведение; но это сопровождается необходимостью принести в жертву глубокие и подлинные чувства. Проживание на поверхности означает — в терминах ценностей, исповедуемых эго, — поддержание нарциссического образа жизни, который по своей сути оказывается пустышкой и результатом которого, как правило, оказывается депрессия. Когда человек начинает вести жизнь в глубинах своего естества, то поначалу это может показаться болезненным и пугающим, но в конечном итоге подобный образ жизни способен принести ощущение полноты и радости жизни, если только у нас достанет мужества пройти через свой персональный ад в надежде и с целью достичь рая.
Глубокие чувства, похороненные нами в себе, — это чувства, принадлежавшие тому ребенку, которым мы когда-то были, ребенку, пребывавшему невинным и свободным, ребенку, знавшему радость до той поры, пока его дух не оказался сломленным тем, что его заставляли испытывать чувства вины и стыда в связи с его самыми естественными импульсами и порывами. Этот ребенок продолжает по-прежнему жить в наших сердцах и в нашем нутре, но мы потеряли с ним контакт, а это означает, что мы потеряли контакт с самыми глубинными частями самих себя. Чтобы найти себя, чтобы отыскать в себе это погребенное дитя, мы должны опуститься вниз, в самые глубинные зоны нашего естества, во тьму бессознательного. В подобном погружении мы не должны пугаться своих страхов и таящихся в темноте опасностей, а для этого нужна помощь сопровождающего нас терапевта-«путеводителя», который дополнит и завершит это путешествие описанием своего собственного процесса открытия самого себя.
Исповедуемые мною идеи в какой-то мере параллельны такому мифологическому мышлению, в котором диафрагма (или грудобрюшная преграда) приравнивается к поверхности земли. Та половина тела, которая располагается выше диафрагмы, находится в свете дня; то, что находится под ней, а именно живот и ниже, пребывает в ночной темноте и бессознательном. Сознательный разум располагает определенной степенью контроля над процессами, происходящими в верхней половине тела, но обладает весьма незначительным или вообще нулевым контролем над процессами в его нижней части, в число которых входят функции, связанные с сексуальностью, экскрецией (или выделением) и репродукцией (или размножением). Эта часть тела — живот, брюшная полость — тесно связана с животной стороной человеческой природы, в то время как функции верхней половины тела в гораздо большей степени подвержены культурным веяниям. Пожалуй, самый простой способ описать указанное различие между двумя половинами человеческого тела — это сказать, что мы питаемся как люди, но испражняемся подобно животным. Вероятно, именно потому, что нижняя половина тела в большей мере ассоциируется с животной, звериной стороной нашей натуры, выполняемые ею функции, особенно те из них, что связаны с сексуальностью и передвижением, способны доставлять нам такие переживания и ощущения, которые носят в высокой степени радостный и даже экстатический характер.
Глава 2. Капитуляция перед собственным телом
Капитуляция нарциссического эго
Идея о том, чтобы капитулировать перед чем-то, чтобы сдаться чему угодно, не весьма популярна у современного человека-индивидуалиста, который воспринимает жизнь как вечную борьбу, как поединок или, по меньшей мере, как соревновательную либо конкурентную ситуацию. Для многих людей цель жизни состоит в определенных достижениях, в каком-то измеримом успехе. Человек зачастую отождествляет себя со своей деятельностью, а не со своим естеством. Такой подход — весьма типичное проявление нарциссической культуры, в которой видимость и зримый образ гораздо более важны, нежели реальная действительность. На самом деле для многих людей образ попросту замещает действительность. В нарциссической культуре успех, как представляется многим, дарует человеку самоуважение, но это происходит только потому, что всякое достижение накачивает и раздувает эго соответствующего индивида. Неудача производит противоположный эффект, и опять-таки потому, что эго словно теряет в объеме, становясь не столь надутым. В подобного рода атмосфере слово «капитулировать» приравнивается к тому, чтобы потерпеть полное поражение, хотя на самом деле это всего лишь поражение нарциссического эго, и не более того.
Если нарциссическое эго не капитулирует, то человек не в состоянии капитулировать перед лицом любви. Если же он не совершит такой капитуляции, то радость для него невозможна. Капитулировать, сдаться — это не означает, что человек должен отказаться от своего эго или принести его в жертву. Это означает лишь то, что его эго осознает и принимает свою сугубо подчиненную роль раболепного слуги естества — в качестве органа сознания и мышления, но не в качестве полновластного хозяина тела. Мы должны согласиться с тем, что за несколько миллиардов лет, из которых складывается история эволюционного процесса на земле, тело приобрело настолько мудрый и прочный стержень, что наш сознательный разум в состоянии вообразить этот факт, но ни в коем случае не способен полностью постичь и охватить его. Например, чудо любви выходит за рамки досягаемости научного знания. Наука не в состоянии установить логическую связь между сердцем как насосом для прокачки крови по всему телу и сердцем как органом любви, которая представляет собой чувство. Мудрые люди уже давно понимали этот кажущийся парадокс. Утверждение Паскаля о том, что «у сердца есть свои разумные резоны, которые не дано понять резонерствующему разуму», продолжает и сегодня оставаться справедливым.
Конечно, ложно утверждение некоторых лиц о том, что разум и тело равны друг другу. Это кажущееся равенство есть результат ограниченности того кругозора, который доступен сознательному разуму, умеющему наблюдать лишь то, что находится на поверхности явлений. Ситуация в данном случае вполне подобна нашему взгляду на уже вошедший едва ли не в поговорку айсберг, в котором поверхностный взгляд улавливает лишь немногим более десяти процентов его общей массы. Именно та часть нашего тела, которая погружена во тьму, то есть наша бессознательная и подсознательная половина, поддерживает
