Но…
Если она снова влюбится в него? Точнее, полюбит его сильнее, чем любит сейчас? Хотя куда уж сильнее.
Анна посмотрела в его замкнутое лицо и дернулась, как от удара. Он женится на ней не потому, что испытывает какие-то чувства, а потому, что ему так выгодно. Все закончится тем, что в один далеко не прекрасный день он покорит Анну, сломив ее волю, а воля – единственное, что у нее осталось.
– Нет, – прошептала она.
– Что? – Его брови сдвинулись у переносицы, предвещая бурю.
– Я сказала «нет», – раздельно произнесла Анна, с тихим щелчком закрывая коробку. – Нет, Никос. Я не продаюсь.
Глава пятая
Никос смотрел на нее со смесью недоверия и гнева.
– Ты издеваешься? Я предлагаю тебе стать моей женой! У тебя будет все, что ты пожелаешь.
– Ты очень щедр, но меня твое предложение уже не интересует. Сделай ты мне его раньше, я бы согласилась без раздумий. А сейчас я заинтересована в том, чтобы остаться свободной.
Между ними лежала лишь маленькая коробочка, но она разделяла их, как самая глубокая пропасть.
Никос огляделся. Его воспаленному мозгу казалось, что все мужчины в ресторане смотрят на Анну, алкая взглядом ее безупречную кожу, струящиеся по спине черные пряди шелковистых волос, упругую грудь. В свете свечей ее глаза могли поспорить с блеском нефритовых камней, а их миндалевидный разрез вызывал в памяти волшебные сказки о восточных красавицах…
– Ты выйдешь за меня, Анна, – чужим голосом сказал Никос. – Это неизбежно.
– Позволь с тобой не согласиться, – возразила Анна. – Неизбежны налоги и смерть, но никак не свадьба.
– Ты, кажется, не понимаешь. Нам необходимо пожениться ради сына.
– Ты только сейчас это понял? – с сарказмом спросила она. – Поздравляю. Хотя говорят же, что лучше поздно, чем никогда.
Никос не ответил, вспоминая, что он ощутил, когда увидел ее танцующей с Виктором. Ярость, бешенство, ревность – все перемешалось в том коктейле чувств. Тогда он понимал одно: никто, кроме него, не имеет права смотреть на нее так, как смотрел Виктор, ловить ее улыбки, целовать… Чтобы остальные мужчины это поняли, нужно, перед лицом Господа и людей, заявить на нее свои единоличные права, а именно: сделать ее своей женой.
Эта мысль крутилась в его мозгу с того момента, как он увез Анну из клуба. Свадьбы долго ждать не придется – они ведь в Лас-Вегасе. А после, когда он наденет на ее палец кольцо – очевидное свидетельство, что она принадлежит ему, – Анна уже никогда не пойдет против него, чтобы отвоевать сына.
В общем, брак – самый верный и надежный способ решения всех проблем: споры об опекунстве над сыном исчезают сами собой, и Никос становится единственным мужчиной в ее жизни. О том, что он теряет свою свободу, Никос уже не думал.
Но ему и в голову не приходило, что Анна может ему отказать.
– Ради счастья нашего сына ты выйдешь за меня замуж. – На его скулах заиграли желваки.
– Сомневаюсь, что наш брак хоть как-то посодействует его счастью. Нет, Никос.
Никос впервые столкнулся с ситуацией, когда ему перечат.
– Ты отказываешься от денег?
– Если бы меня интересовали деньги, я бы давным-давно вышла замуж.
– Ты имеешь в виду Виктора?
– Конечно, – пожала она плечами. – Если бы деньги представляли для меня какой-нибудь интерес, я была бы уже богата. – Она, конечно, лукавила, совсем не уверенная, что Виктор по-прежнему хочет видеть ее своей женой, но делиться с Никосом своими сомнениями не собиралась.
Лицо Никоса потемнело. Он никогда не проигрывал, всегда добиваясь всего, чего хотел. И так будет впредь. И не важно, каким образом он этого достигнет, уговорами или угрозами. Но возможно, она согласится сама. Он представил ее в своей постели. Да, это выход. Постель была единственным местом, где надобность в спорах отпадала сама собой.
– Спасибо за ужин, Никос, – легко сказала Анна, вставая из-за стола. – Мне пора возвращаться. Миша уже, наверное, голодный как черт и капризничает.
– Я тебя отвезу.
– Но мне сначала нужно забрать твою машину.
– Об этом позаботятся и без тебя. Поедем на мотоцикле. Если, конечно, – он насмешливо изогнул бровь, – тебя не пугает перспектива снова оказаться ко мне слишком близко.
– С чего ты взял, что меня это пугает?
– Так, просто подумалось, – скрывая усмешку, отозвался Никос и встал, протягивая ей руку.
Анна с видимой неохотой вложила в нее свою ладонь и, нахмурившись, бросила взгляд на стол:
– Ты что, собираешься оставить кольцо здесь? – Никос пожал плечами. Раз драгоценности оставляют Анну равнодушной, у него в запасе есть другое средство убеждения, которое ему уже не терпелось использовать. Ладонь Анны в его руке вызывала мучительное желание почувствовать ее тело под собой,
