случае, со времени нашего пленения он не произнёс ни слова.
Шевелиться мне ужасно не хотелось, но надо было поговорить с ним, разузнать, что к чему.
- Ну, ваше высочество, может, наконец, объяснишь, что тут происходит, почему нас сначала хотели убить, теперь ведут куда-то.
Эльф не изменил позы, но заговорил.
- Меня они и сейчас хотят убить.
- Почему?
- Я для них враг.
- А я значит, друг и меня они убить не хотят?
На этот раз мой вопрос остался без ответа, принц снова ушёл в себя и возвращаться не собирался. Постояв, я вернулась на свою моховую постель, мне надо было подумать. Что мы имеем? Происходящее реально, это факт.
А дальше тупик, н-да, ситуация. Мои размышления прервал тот самый кентавр, что вёз меня на спине. Подойдя, он протянул мне короткое копьё, на острие которого исходила паром какая-то жареная птица, и, получив мой благодарный кивок, лёг рядом.
- Если хочешь, я могу тебе объяснить.
Ответить я не могла, мой рот был набит мясом, но усиленно закивала, на что седовласый кен только улыбнулся.
- Ты ешь, ешь. И слушай. Много веков назад начались раздоры между народами населяющими Дарвай. Гномам не нравилось, что эльфы, кентавры и все остальные, берут у них металлы и камни. Эльфы считали своими леса, кентавры объявили своими степи, наяды решили, что им принадлежат озёра и реки.
- Но ведь невозможно жить только в лесу или только в степи!
- Именно! Так и начались первые ссоры. Отчуждение становилось всё сильнее, дело доходило до вооруженных стычек, самая серьёзная из которых закончилась гибелью принца Гарина, нашего принца. В скорби и отчаянии правитель Парник воззвал к духу жизни, умоляя о справедливости. И во время очередной битвы дух явился. Он был разгневан глупой злобой своих сынов. В наказание королю эльфов он забрал его сына, пригрозив, что больше не потерпит бессмысленного кровопролития. Какое-то время на землях Дарвая было спокойно, хотя ни о какой дружбе между народами речь не шла, просто все боялись наказания. Но однажды один отшельник, сейчас неважно какого народа, услышал голос духа и предсказал, что принц эльфов вернётся. И когда он вернется, наступят другие времена. А теперь суди сама, уже очень давно у нас нет нападений друг на друга, мирно и спокойно. Какие-такие другие времена? Опять войны? Нет, пускай всё остаётся как есть.
- Значит, вы твёрдо решили его убить?
- У нас просто нет выбора. Не ради себя, ради всех.
- А тебе не кажется, что это больше похоже на месть?
- Месть? При чём здесь месть?
- Ну, как же, вашего принца убили, а эльфийский жив-здоров. Но вам даже в голову не пришло, что как только вы его убьёте, эльфы начнут мстить вам, а в итоге разгорится война. Потом на всех воюющих обрушится кара, и получайте новый мир. Только народов в нём будет гораздо меньше. Ну как, радужная перспективка?
- Да, об этом мы не подумали,- раздался голос сзади.
Я обернулась. Позади стоял весь отряд во главе с Дардном. Похоже, они стояли там давно и слышали весь разговор. Лица были мрачными. Но что я могу сделать, если правда редко бывает приятной.
Ночь прошла спокойно и с рассветом вся наша кампания снова была в пути. За утро мы сначала выбрались из леса, потом пересекли небольшую равнину и переправились через, средней полноводности, реку. К обеду мы снова вошли в лес. Но этот лес был совсем другим. Вроде тоже дубы, но какие-то приземистые, с невероятно густыми кронами, через которые почти не пробивалось солнце. И ощущение тревоги. Тревоги и взгляда в спину.
Похоже, неспокойно было не только мне, мои спутники стали ступать медленнее и тише, совершенно перестали разговаривать, и поминутно поднимали взгляд вверх, пристально рассматривая зелёный свод над головой.
Я подошла к Приму, седому кентавру.
- Что происходит?
- Тише, - он прижал руку к моим губам, - гвартаны.
Кто такие гвартаны интересно. Я хотела спросить, но не успела, нас атаковали.
По стволам деревьев головой вниз скользили паукообразные существа, явно не для дружеской беседы. По нервам ударила волна страха. Гвартаны кинулись на кентавров, и я смогла их рассмотреть. Их сходство с пауками было относительным, они двигались как насекомые, но всё же это были люди. Правда, люди необычные. Четыре ноги и четыре руки двигались с невообразимой быстротой, серо-коричневая кожа почти скрывала их на фоне древесных стволов, взгляд больших, жёлтых, с вертикальным зрачком глаз, казалось, прожигал насквозь, заставляя кровь стыть в жилах.
Как получилось, что я осталась одна в стороне и без защиты, сейчас не скажу, скорее всего, кентавры просто слишком сильно увлеклись схваткой и не обратили внимания на мою незащищённость. Зато гвартаны этого не пропустили. Один из них кинулся на меня и вцепился верхними руками в горло, пытаясь задушить, а нижними не давая мне сопротивляться.
На помощь мне врядли кто придёт, это понятно, все слишком заняты, значит надо отбиваться самой. Попробовав высвободить руки из цепких лап, я ощутила всю тщетность своих попыток, силища в них была неимоверная, а вот веса в моём противнике немного, несмотря на то, что он навалился всем телом, тяжести не чувствуется. Я сделала единственное, что оставалось, опрокинула его на спину и уселась сверху, руки на моём горле сразу разжались, и я придавила их коленями. И тут навалился страх, страх с примесью полной обречённости и ожидание смерти. Чувства были не мои, но чьи? Вдруг меня осенило, ГВАРТАН! Я чувствовала его эмоции, ну надо же! Кентавры, разогнав своих нападавших, уже спешили ко мне, кое-кто брал на изготовку копья, и тут послышался тихий свист. И было в нём столько тоски и муки, что наверно и камень бы заплакал. Уверена, что это был голос гвартана, хотя он не проронил ни звука. В ответ из густой листвы послышались ответные, очень печальные попискивания. И я поняла, что это такое. Это было прощание. Гвартан прощался со своими сородичами. И с жизнью.
НЕТ! Так быть не должно, так не будет!
- Стойте! – Кены замерли в трёх шагах и с немым изумлением наблюдали, как я поднимаюсь, освобождая пленника.
Глаза гвара, закрытые в ожидании смертного приговора, распахнулись на пол лица, и меня охватила такая буря чувств, что стало плохо. Сомнение, надежда, благодарность и удивление, сменяя друг друга, вихрем крутились у меня в голове.
- Он же сейчас удерёт, - не выдержал кто-то.
- Пускай уходит.
Обернувшись, рукой показала гвартану, что он может уходить. Он сделал неуверенный шаг назад, потом ещё один, всё время глядя мне в глаза и не обращая внимания на кентавров, а потом бросился наутёк. И только в последнюю секунду, перед тем как исчезнуть в листве, он послал мне искреннюю просьбу о прощении. Я улыбнулась, определённо, среди гвартанов теперь у меня есть друзья.
Привал устроили только после того, как лес остался позади. Никто на нас больше не нападал, кены успокоились, хотя лично мне казалось, что гвары где-то рядом. Дардн, прихватив с собой пятерых воинов, отправился на поиски добычи. Значит, и на ночёвку мы останемся здесь, и это здорово, потому что я за дневной переход вымоталась окончательно. В конце концов, у меня только две ноги.
Эльф подошёл ко мне, когда я уселась у костра на куче листьев, и присел рядом. Помолчали. Не то что я не хотела разговаривать с ним, но он всю дорогу держался очень обособленно, это не очень приятно.
- Скажи, почему ты отпустила его?
