темнеющего неба, выветрившаяся краска казалась свежей, и не было заметно, насколько зарос двор.
Но все это в благоприятном освещении вечера. Мэгги же видела дом и в откровенном свете дня.
Кайл нажал на тормоз и выключил мотор. Они сидели тихо, пока Мэгги боролась с собой, чтобы хоть что-нибудь сказать.
— Он страшно большой, правда? — наконец произнесла она.
— Я бы предпочел услышать «спасибо». — Кайл, положив руки поверх руля, обозревал дом. — Он не так велик, как обычный колониальный дом на плантации. Этот был построен в годы Реконструкции, в прошлом веке. Он — уменьшенная копия сгоревшего дома на плантации Гартвидлов на Кизиловом холме…
— Я знакома с историей дома, — сухо вставила Мэгги. — Чего я не знаю, так это что ты собираешься с ним делать.
— Восстановить его и жить в нем. Он — часть прошлого Джефферсонвиля, а мы должны хранить прошлое.
— Со старым в новое?
— Мэгги, Мэгги, — он укоризненно покачал головой, — разве тебе это ни о чем не говорит?
Она закрыла уши руками:
— Да… говорит… гнилье… дырявый водопровод… неисправная электропроводка…
— Магнолия Блоссом Джефферсон, — он произносил ее имя, растягивая слова, — я думал, уж кто-кто, а вы-то влюблены в это местечко. — Он тряхнул головой.
— Это место — бездонная бочка для затрат.
— Разве ты не рада, что выходишь замуж за человека с деньгами?
Она разглядывала его. Конечно, он так не думал…
— Я люблю тебя и вышла бы за тебя замуж, даже если бы у тебя не было денег. Даже если бы ты потерял свой бизнес и уехал бы из Джефферсонвиля. И из-за того, что я так люблю тебя, подозреваю, что вступлю в брак с тобой, даже если у тебя вместо дома — развалины.
Он засмеялся и обнял ее.
— Ему недолго оставаться в таком виде. Эй, я женюсь на Мэгги Джефферсон из семьи Джефферсон из Джефферсонвиля и не хочу, чтобы кто-нибудь болтал, что она неудачно вышла замуж!
— Они будут болтать кое о чем другом. — Она состроила гримаску.
Кайл положил руку на ее живот.
— Мы не много говорили о ребенке, — сказал он тихо. — Но знаешь, я счастлив иметь наследника, Стюарта-младшего. Я думал о нем, и с каждым днем все больше ощущаю себя отцом. Он — часть меня и часть тебя. Он — творение нашей любви, Мэгги.
— Я так боялась, что ты… — Она не смогла закончить фразу.
— О нет! Никогда! — Он поцеловал ее в макушку. — Знаешь, этот малыш стучится весьма решительно. Он собирается быть хулиганом.
— Рождение малыша так много меняет для тебя.
— И тоже к лучшему. Не будь его, я мог бы действительно остаться в Японии и потерял бы тебя.
— Почему ты говоришь о ребенке «он»?
— Потому что пришло время Джефферсонам иметь мальчика.
— Не знаю. Женские традиции у Джефферсонов достаточно строги.
В темноте глаза Кайла казались особенно голубыми.
— Тогда это станет еще одной традицией, и введу ее я.
ЭПИЛОГ
Любопытные сведения из «Дневника Джефферсонов»:
Президент Саки Мацузака сообщил, что февральская встреча Клуба садоводов Джефферсонвиля, посвященная искусству выращивания карликовых деревьев в горшках, состоится в доме Перл Джефферсон.
Руби Джефферсон, директор нового джефферсонвильского женского приюта, приглашает жителей Джефферсонвиля в «Новый дом» двадцать пятого февраля от трех до пяти пополудни.
Мистер и миссис Кайл Стюарт из «Магнолия-хилл» (прежде «Кизиловый холм») с радостью объявляют о рождении двадцатого февраля их сына, Джефферсона Оникса Стюарта. Миссис Стюарт, урожденная Магнолия Джефферсон, является праправнучкой Ла Рю Джефферсона, основателя Джефферсонвиля. Джефферсон-младший стал его первым потомком мужского пола в четвертом поколении. Его прабабушка, местный городской лидер Перл Джефферсон, кроме того, что возглавляет Клуб садоводов, является также и президентом джефферсонвильского Исторического общества, и директором джефферсонвильской «Школы обаяния». Его внучатая тетушка Опал Джефферсон — инструктор в джефферсонвильской «Школе обаяния» и президент многочисленных фан-клубов «мыльных опер». Кроме того, она служит секретарем джефферсонвильской гильдии драматургов. Его бабушка, местная активистка Руби Джефферсон, — директор джефферсонвильского женского приюта.
Мистер Стюарт — местный бизнесмен.
