конечно же, так и недопрощался. Одетая в серебряное платье, она сидела на покрытой лиловым атласом кровати с витыми столбиками балдахина. Солнце играло витражами стрельчатого окна каюты, в золотой чаше — чаше Лабуха — матово и спело светились тяжелые виноградные грозди. Массивные кубки, всклень наполненные густым вином, отбрасывали земляничные блики на перепоясанный дубовыми балками потолок. Черная Шер восседала на обтянутой бархатом табуретке, четкая и изящная, словно иероглиф, обозначающий тайну. Дайана негромко напевала балладу, сочиненную некогда Лабухом. Сам Лабух не очень любил эту песню и редко исполнял ее, но сейчас он тихо, так, чтобы не спугнуть прощание, присел на краешек кровати и слушал.

Прощай, мой город, позадиТвои удачи и препоны.Окурок тлеет, как гвоздикаНа черном лацкане перрона.Простимся без обид и споров,Чтоб вспоминалось хорошо.Так тихо, чтоб никто не понял,Не понял, кто из нас ушел.Ты иногда, в сезон бессонниц,Мне свет латунный в душу лей,Сквозь меховые капюшоныТвоих январских фонарей.И где б тебя я ни увидел,И с чьих бы ни кричал ты губ,Я буду рад, как на чужбинеРад даже старому врагу.Так изначала судьбы нашиЕдиной сколоты звездой,Что нам уже не обозначитьГрань между дружбой и враждой.

Песня закончилась. Тоненький звук лютневой струны- певуньи еще некоторое время висел в пространстве, связывая Лабуха и Дайану с городом, но понемногу и он истаял. И осталась только дорога, и это было здорово, ибо сказано: «Много музыки на дорогах».

В дверь деликатно постучали.

— Ну что, — деловито осведомился мистер Фриман, возникая в проеме. — Попрощались?

Лабух с Дайаной оторопело кивнули.

— Ну, если попрощались, то самое время выпить пива! — мистер Фриман произнес это таким тоном, словно только что откупорил бочонок столетнего амонтильядо. — Никогда не поверю, что боевые музыканты с утра не хотят пива.

Лабух засмеялся, Дайана фыркнула, отложила лютню, но потом тоже улыбнулась. Черная Шер грациозно перетекла из египетской позы в обыкновенную и облизнулась.

И они пошли пить пиво.

Тем более что из распахнутого под и над ними пространства доносилось:

Drink To Me, Drink To My HealthYou Know I Can't Drink Any MoreDrink To Me, Drink To My HealthYou Know I Can't Drink Any More...

Нижний Новгород — Ковров,

апрель 2004 — апрель 2005 г.

,

Примечания

1

Паровоз — заброшенное железнодорожное депо, в котором часто проводятся музыкальные тусовки и рок-концерты.

2

Старый Танковый — сборочный цех старого танкового завода.

3

Атлантида — аквапарк, в котором обвалилась часть кровли. Находится на окраине города. Место проведения нелегальных фестивалей рок— и поп-музыки.

4

Боевая семиструнка — традиционное оружие подворотников. Самые дешевые оснащены самопалом нестандартного калибра, обычно 22-30 мм. Заряжаются с дульной стороны. Замок сделан из дешевой газовой зажигалки. В гитары классом повыше вмонтирован обрез двустволки, как правило, 12-го калибра. Непременной принадлежностью является финка с наборной рукоятью, раскладывающаяся на конце грифа наподобие штык-ножа. Финка может использоваться и без гитары.

5

Пастухи — низшие деловые. Основное занятие — пасти телок. Одеты в красные и желтые тренировочные костюмы и кроссовки. Вооружение — бейсбольные биты, ножи, кастеты. У некоторых могут быть разрядники.

6

Звукари — пренебрежительная кличка всех музыкантов: рокеров, эстов (попсы), джемов (джазовиков), за исключением бардов.

7

Хабуши — нищие, попрошайки. В большом количестве опасны. Вооружены костылями и палками со стальными наконечниками. От них можно откупиться, бросив горсть мелочи.

8

Клятые — обитатели вокзала и привокзалья. Облик — самый разнообразный. Вооружение тоже. Не совсем люди, но еще и не призраки.

9

Пастырь — низший деловой, присматривает за хабушами, отбирает у них выручку. Пастырь одет в относительно приличный костюм. Вооружен тростью-стилетом.

Вы читаете Лабух
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату