Пожалуйста, успокойтесь. Не буду скрывать, положение остается тяжелым, и, если бы я не приехал и не осмотрел вашу дочь, ее положение уже завтра стало бы безнадежным.
– А теперь? – Вероника подняла на него полные слез глаза. – Есть хоть какая-то надежда?
Доктор задумался.
– Да! – наконец твердо произнес он. – Я сам буду лечить вашу дочь. Несколько дней, может быть неделю, Валентина должна провести здесь. А потом, когда она немного окрепнет, я ее перевезу в мою клинику и сделаю ей операцию… Ваша дочь будет жить!
– Доктор, разве операция может спасти больного раком? – впервые за все время обратился с вопросом к Ричардсону Хосе.
Фрэнк бросил на него недоуменный взгляд.
– А кто сказал, сеньор Карреньо, что у вашей супруги рак?
У Вероники вырвался возглас изумления.
– Конечно, таким лечением, которое проводилось здесь, – продолжал Ричардсон, – даже здорового человека можно свести в могилу… Знаете, я просто ужаснулся, когда заглянул в историю болезни! Конечно, мои выводы нельзя назвать исчерпывающими, осмотр был предварительным. Но метастазов я не обнаружил, а это явно указывает на отсутствие злокачественного характера опухоли.
Тревога все еще не покинула Веронику. Она нахмурилась.
– Но ведь моя дочь таяла просто на глазах! Что послужило причиной?
Фрэнк ткнул пальцем в сторону Пабло Альдо, который, ссутулившись, сидел в кресле.
– Его методы лечения! Именно из-за них едва не случилось непоправимое! Но сейчас, если я не ошибаюсь, так называемым доктором Альдо и его сообщником займутся соответствующие службы. Уж я позабочусь… – Ричардсон посмотрел на Веронику: – Что касается вашей дочери, то хирургический метод в сочетании с лучевым – а такое сочетание мы успешно практикуем в течение ряда лет – спасет Валентину. Не сомневайтесь.
Хосе снова о чем-то его спросил, Фрэнк обернулся и начал ему объяснять… Но Вероника уже не слушала.
Ее дочь, ее любимая Валентина будет жить, и исстрадавшееся сердце матери теперь обретет покой.
