показалась ему невероятно далекой, недосягаемой. Он снова давит на газ, ветер бьет в лицо, из глаз текут слезы, и не от одного только холода. Сзади Паоло прижался еще теснее.
– Стэп, не гони так! Мне страшно!
«И мне страшно. Я боюсь грядущих дней, боюсь, что не смогу их пережить, боюсь того, чего лишился, того, что отдал в жертву ветру». Он отпускает газ. Сбавляет скорость. Ему вдруг мерещится смех Полло. Громкий, веселый. Его лицо, голос друга:
– Ну что, Стэп, оторвемся?
Выпить пива, броситься в ночь, веселые, неразлучные, жаждущие жизни, жаждущие подраться, одна сигарета на двоих, одни мечты. Стэп снова газует. Неожиданно, рывком. Паоло орет, мотоцикл встает на дыбы. Стэп мчится все быстрее, задрав переднее колесо, как в добрые старые времена, улыбаясь букету на обочине.
А где-то далеко-далеко, на диване, в красивом доме, ласкаются два обнаженных тела.
– Ты такая красивая…
Она застенчиво улыбается, все еще немножко отчужденная.
– Что это у тебя?
Легкое замешательство.
– Просто татушка.
– Это ведь орел?
– Да. – И горькая ложь. – Мы с подружкой сделали вместе.
Петух не пропел. Но печаль зашевелилась в сердце.
– Что ты плачешь?
– Не знаю…
