Вздыхаю.
— Амулет жизни!
Мне чуть ли не в нос ткнули желтым светящимся камнем, свисающим с черной веревки. В центре застыла огромная муха с выпученными глазами. Пытаюсь взять амулет, но камень отводят в сторону, не давая коснуться.
— Он дает владельцу вечную жизнь, — тихо и мрачно. — Но это стра-ашное бремя. Посмотрите на меня.
Внимательно разглядываю невысокого карлика с длинной бородой и скривившимся личиком.
— Мне сотни лет. И это… ужасно.
— То есть вечной молодости не будет?
Угрюмый взгляд был мне ответом.
Потом мне показали напиток любви (в нем кто-то плавал), ожерелье Прекрасной Леди (надеваешь, и все мужики видят что-то, что так и тянет схватить), волшебную палочку (при нажатии — вибрирует в руке, тихо жужжа… что там за сила, мне так и не объяснили), глаз дракона, печень оборотня и как изюминку пояс верности! Для мужчин.
— Тоже волшебный? — ошарашено разглядывая хлипкую конструкцию с кучей крючочков, защелок и игл.
— Да! — обрадовавшись, что посетитель наконец-то проявил интерес. — Срабатывает при попытке измены. Жуткая вещь.
— Точно, — возвращая пояс владельцу.
— Это тоже не интересно? — убито.
— А по-настоящему магических предметов нет?
— Они все магические! Ну… пояс иногда срабатывает сам по себе. Но это тоже страшная редкость. Кстати, пользуется огромным спросом.
Киваю и лезу сама рыться на полках. Там… что-то мелькает в глубине.
В каморку протолкался еще один посетитель, задвинув продавца вбок, а меня — в эту самую полку.
— Блин!
— Учитель! Ну наконец-то.
Матерюсь, выныривая из кучи поваленных предметов и сжимая в пыльных руках что-то трепыхающееся и холодное.
— Что?! — зло оборачиваясь.
— А вы… сейчас тоже колдовали? — испуганно.
Вспоминаю, куда и как послала парня.
— Нет, — хмуро разглядывая то, что добыла.
Сэм забыл, зачем пришел, и тоже склонился над едва освещенной светом ладонью. Хозяин трактира сопел рядом, тыкая в предмет пальцем.
Хотя предмет — сильно сказано. Небольшая фигурка в виде железной девочки с шестью парами стрекозьих крылышек, выходящих из района между лопаток. Она едва шевелилась, двигаясь рваными позвякивающими движениями и пытаясь то ли встать, то ли лечь.
— Это что?
— Не знаю. Ммм… — Продавец покосился на нас и тут же сменил тон на оживленный: — Точнее, это именно то (!), что… я хотел оставить напоследок.
— Сколько? — Сэм. Завороженно следя за становящимися все более правильными движениями фигурки. Видимо, она пропиталась моей магией, до этого исчерпав свою, уже не первый год пылясь на старых полках.
— Сто.
Молча смотрим на карлика, переваривая цифру.
— Золотых? — недоверчиво. — Да я за такие деньги дворец куплю, старик!
— Серебряных, — хмуро.
— Конюшни при дворце! — рычал Сэм, напирая на карлика и пылая праведным гневом. Сунула ему в руку три серебрушки (так, чтобы продавец не заметил) и, посадив фигурку на полку, вышла. Уверена — парень сторгуется. Он умудряется затариваться на рынке без денег, прикарманивая то, что я выдаю ему на еду и прочие расходы. Понятия не имею, куда ему столько меди, но факт в том, что тратить этот мальчик умел.
В кладовке уже орали, переходя наличности. Пройдя мимо прислушивающегося мага, молча выхожу на улицу и, сунув руки в карманы, иду назад, решив вернуться сегодня в башню пораньше. Поздно уже, да и клиенты должны скоро подойти. Я ведь теперь зарабатываю на жизнь магией, принимая по три человека в день. И кстати, неплохо с них получая. По крайней мере, для этого сна — вполне хватает.
Вечер. По крышам бегают нарисованные кошки, гоняя сонных птиц. Ветки деревьев скребут по стенам, качаясь от ветра. А где-то высоко в облаках, пролетая над городом, кричит пьюха.
Сижу на подоконнике с чашкой горячего чая и сонно слушаю очередное требование какой-то инкогнито о любовном зелье, возвращающем еще красоту и молодость. Сэм, кстати, вернулся. Тихо вошел и тут же шмыгнул в свою комнату, что-то пряча под рубашкой. Я и не сомневалась, что он сторгуется. Хотя… карлика, конечно, жаль. На секунду выглянув, паренек счастливо улыбнулся и снова скрылся внутри. (Я ему там окно сделала: открывающееся и со стеклом. Дорогая вещь, кстати. Такие же поставила в спальне и туалете с ванной. Для вентиляции.)
— Так как?! — Тонкий визгливый голосок отвлек от дум, заставив снова сконцентрироваться на придворной даме.
— Любовное зелье должен выпить тот, кто вам нравится?
— Ну да! — фыркнув.
— А тогда зачем в него добавлять эффект красоты и молодости?
— Так он стар! — Как полной дурехе, но с безграничным терпением.
— А-а…
— Зато богат! И… я хочу его, — капризно.
— Пятьдесят золотых.
Открытый ротик… и полминуты абсолютной тишины. Ка-айф.
— Сколько? — откашлявшись.
— Пять.
— Но… но это тоже дорого! Омникус берет всего две серебряные монеты!
— Вот к нему и идите. А я не собираюсь делать из трех зелий одно, да еще и подгонять эффект ни за что ни про что.
— Но…
— И если ваш суженый облысеет или взорвется, вместо того чтобы помолодеть и влюбиться, пеняйте на себя. А я умываю руки.
Девушка сощурилась, все еще скрывая лицо за серебряной маской, и процедила, что мне это еще ох как аукнется. После чего тихо и не очень вежливо напомнила: кто я и кто она. Вспоминаю про инкогнито. Девушка растерянно замолкает.
— Хорошо. Три золотых, принцесса. — Гнев в огромных голубых глазах. Только что инкогнито накрылось медным тазом. — Или Омникус.
Мы договорились.
А за дверью с новой статуэткой играл Сэм. И парню в данный момент было глубоко фиолетово, кого принимает в комнате его Учитель и какие чудеса будут твориться после его ухода. Главное: у его новой игрушки длинные ресницы, забавная улыбка и черные, сверкающие бриллиантами глаза. А еще она умеет танцевать и понимает все, что ей говорят: сядет на краешке стола, обняв колени, и глядит в его лицо.
И это самое настоящее чудо. Уж Сэм-то в них разбирается.
