Он вернул Романову паспорт со словами:
– Всего доброго, господин Стимер.
В магазине беспошлинной торговли Романов, рассматривая витрины и изучая через стекло обстановку в зале вылета, набрал на сотовом номер Гриневича. Дожидаясь соединения, Костя отчетливо представил мобильный телефон шефа, который он впервые увидел на экране телевизора. Телефон, который не раз спасал ему жизнь, а потом едва не погубил… «Список Грина». Пора выбрасывать его из головы. Хотя нет, там, по крайней мере, есть два номера…
– Да, слушаю.
– Алексей Викторович? Это Костя. Здравствуйте.
Гриневич поздоровался еле слышно, словно боялся кого-то разбудить.
– «Женщины с нами. Накрывайте поляну», – вспомнил Костя условную фразу. Однажды она уже прозвучала, и Гриневич возблагодарил небеса…
– Да, хорошо. Я понял, – раздельно и чуть с хрипотцой ответил Гриневич. – Мы ведь должны встретиться, так?
– Да. Встреча состоится при одном условии. Вы должны позвонить по одному из двух номеров, принадлежащих братьям Морено и Максу Молина. Каждому из них по силам встретить в аэропорту Барселоны пассажира по имени Михаил Стимер и подбросить его до Аликанте. Боюсь, фотографии Стимера имеются у каждого полицейского.
– Я тоже боюсь…
– Не бойтесь. Иначе вам придется покинуть Консуэло.
– Не понимаю тебя.
– Понимаете. Один-единственный звонок можно сделать даже из тюремной камеры. Лично я наберу номер прокуратуры Базеля. Я соглашусь на любую сделку, которую заключат между собой прокуроры Швейцарии и Испании, и через пять-шесть лет окажусь на свободе.
– Повтори: в каком аэропорту встречать тебя. Михаил Стимер, да?
– Да. Эль-Прат в Барселоне. Рейс 301.
– Сегодня?
– Конечно.
– Я позвоню братьям Морено. Это все?
Романов не имел права сказать о Вихляеве. Курбатов сказал верно: Гриневич сорвется с места и начнет оставлять следы. Второй после генерала Фали клиент увидит его слабость и откажет ему в помощи. И Гриневич задергается. Сообщение о киллере, который опережал Романова на сутки, для Гриневича будет означать конец.
– Это все, Алексей Викторович.
Пожалуй, так Романова не встречал никто и нигде. Больше всего ему запомнилась встреча фанатов Боссона, но он обманывал и себя, и их надежды. Как поется в песне: «Запомнил все, но забыл зачем».
Эрманос Морено – приземистые, похожие как два культуриста со спины, курили сигары у трапа самолета и перебрасывались шутками с офицерами службы безопасности аэропорта. Завидев клиента, Морено- старший вскинул руку в приветственном жесте. Едва Костя сошел с трапа, мафиози обнял его, похлопал по спине и широко улыбнулся. Потом Романов попал в объятия второго эрмано.
– Как долетел?
– Отлично.
– Давай документы. – Старший брат принял у Кости паспорт и билет, передал его офицеру.
Тот повторил манипуляции Морено и спросил:
– Это тот человек, о котором ты говорил?
– Да, это один из наших близких друзей.
Они неспешно направились к паспортному терминалу. На ходу Морено обернулся и спросил:
– Багажа у тебя нет?
Романов покачал головой:
– Нет.
– Хорошо. Посиди в машине.
Водитель лет сорока, одетый в тенниску и строгие брюки, открыл переднюю дверцу. Через пару секунд Костя оказался в салоне «Мерседеса» «вымирающего» S-класса. Романов предположил, что эта «стосороковка» с внушительной внешностью лимузина дорога братьям. Либо они не гнались за современными моделями.
Морено появился через четверть часа с проштемпелеванным паспортом и вручил документ Косте. Выдержав паузу, он, не сводя своих черных круглых глаз с Кости, сказал:
– Добро пожаловать в Барселону.
«Мерседес» выехал с территории аэродрома через служебный выезд. Младший отдал команду водителю:
– В Аликанте.
