Генерал наслюнявил пальцы и выудил из пластмассовой конторки, стоящей с краю рабочего стола, лист бумаги. Слушая начальника разведуправления флота, он делал короткие пометки. В данное время он подтверждал только что озвученную им формулировку. На бумаге появлялось то, чего, по сути, быть не должно. Одно слово, другое. Одна фамилия, другая. Они рождали штрихи, и постепенно перед Романовым вырисовывалась живая графика.
«Абрамов выполняет распоряжения Брилева. Он курирует группу с 31 мая».
– Спасибо, Виктор Николаевич, – попрощался контрразведчик. – В ближайшие часы мы с вами встретимся.
Романов нажал на клавишу и опустил трубку в овальные выемки аппарата. Он еще раз перечитал короткую запись и перевернул лист бумаги.
– Итак, вы сказали, что Брилеву есть что скрывать от дочери. Что конкретно?
– Вы беседовали с колумбийкой Сальмой. Она назвала вам имя – Паула Мария. С матерью Паулы вы дружите со школьной скамьи.
Генерал не подался вперед и не вперил в собеседницу свой ястребиный взгляд. Он прикрыл глаза, моментально поверив этой миловидной девушке. На одном чутье, на одной безрассудности этого чудовищного заявления.
– Доказательства, – тихим хрипловатым голосом потребовал он. – Но помните, о чем я вас предупреждал.
Лолита вынула из сумочки несколько листов бумаги и передала их генералу со словами:
– Это интервью первых лиц колумбийских наркокартелей, данное испанской и колумбийской прессе, в оригинале и в переводе на русский. Это и некролог – чтобы он появился, генерал Брилев устранил одного из главных свидетелей, бывшего главврача военного госпиталя на Кубе. Там же найдете заметку об исчезновении семьи Луцеро.
– Продолжайте, – разрешил Романов, пробегая глазами первые строки. Он умел читать и слушать одновременно. Едва он дошел до фамилии кубинского капитана, поднял на Лолиту глаза: она назвала его в тот же момент.
– Отец Паулы Марии – капитан Сальваторе Мендес. Он же связник Рауля Кастро с Медельинским картелем. Его расстреляли через три дня после рождения девочки. Юрию Брилеву пришлось избавиться от нее, передав Рафаэлю Эспарзе. Скорее всего Любови Юрьевне в госпитале сказали, что ребенок умер. Об этом ей сказала Свешникова. Вы должны знать, когда Любовь Юрьевна возвратилась в Союз. Вы ищете сигареты? – спросила Лолка и во второй раз открыла сумочку. – Возьмите мои.
– Я не курю, – ответил Романов.
Он вспомнил многое. Бледную, исхудавшую выпускницу столичного института связи. В том далеком 87-м году ему почудилось, что Люба перенесла на Кубе желтую лихорадку. Он недоумевал по поводу «неравного» брака – что она нашла в лейтенанте Левыкине? Но можно было спросить по-другому: что он нашел в ней, чахлой в ту пору? За ее спиной был отец, получивший генеральские погоны, а за спиной Левыкина – рабоче-крестьянская семья. Юрий Васильевич Брилев натурально сварганил этот уродливый союз. Почему – ответ явился только сейчас, когда прошло восемнадцать лет.
– Почему вы решили, что я встану на вашу сторону и буду помогать вам? – спросил генерал.
– Потому что у вас нет другого выхода, Борис Петрович.
– Поясните, – вяло попросил Романов и потянулся к бутылке с минеральной водой. – Насколько я понял, адмирал не в курсе вашего рискованного шага.
– Вы правы, Школьник не в курсе. – Лолита умело скрыла ложь за милой улыбкой. Личный водитель адмирала подбросил ее до приемной ФСБ. Может быть, адмирал, ожидая звонка от Романова, уже что-то придумал. Он одобрил действия Абрамова, который рекомендовал Лолите вначале обратиться в разведштаб и только потом к Романову. Последний установит за Лолкой непрерывное наблюдение, и каждый ее шаг будет известен опытному контрразведчику.
– Распоряжение на встречу с вами я получила от капитана Абрамова, – продолжила Лолита. – Мы можем обнародовать факт обращения в ФСБ гражданки Колумбии Сальмы Аланиз. Она сообщила о том, что в плену у Эспарзы находится дочь министра Левыкиной. Тогда вряд ли встанет вопрос о том, какая организация решила избавиться от свидетелей громкого дела, в котором замешано имя российского министра. Визит Сальмы документально зарегистрирован в туристическом бюро и в российском посольстве Колумбии. Усугубят сей факт статьи в колумбийских газетах об исчезновении двух семей – Аланиз и Луцеро. И дело далеко не закончено: на территории Колумбии российская диверсионная группа провела ряд успешных мероприятий.
– Я это уже слышал. Дальше.
– Если она провалится на последнем этапе, то назовет заказчика: например, департамент контрразведывательных операций ФСБ. Мы подпортим вам настроение, подмочим репутацию, надкусим ваше яблоко. Вы допустили ошибку, не доложив об инциденте с Левыкиной вышестоящему начальству.
– Откуда вы это знаете?
– От Брилева.
«Да, только эта старая кляча и мог сказать такие вещи», – скрипнул зубами Романов.
– Я не могу подготовить эвакуацию в столь сжатые сроки. У вас есть готовый план, иначе бы вы не пришли ко мне.
– План был основан на визите в Эквадор спецпредставителя президента. Вы слышали о поездке Федорова?
– Да. В ходе визита Федоров на несколько часов задержится в Боготе. Точнее, уже задержался. Его самолет на пути в Москву. Не пойму, каким образом вас может заинтересовать этот момент. Черт! – осекся Романов, вспоминая, что на борту этого лайнера есть и второй генерал – Брилев.
– Вам нужно связаться либо с Федоровым, либо с офицером безопасности российской миссии. Дело в том, что диверсионная группа уже на борту. Несколько часов агенты находились в скрытом отсеке, а когда
