Дженнифер, получив ответный понимающий взгляд. – Она как раз возвращалась после встречи с администрацией больницы по поводу сбора пожертвований. И любезно напомнила мне об этом мероприятии, чтобы я его не пропустил.
Миссис Кэррингтон гневно фыркнула.
– Вот как? Любит по-прежнему совать везде свой нос и указывать, что кому следует делать. Неудивительно, что от нее шарахаются все, даже родственники. Во всяком случае, благотворительный вечер не ее мероприятие. – Жаклин подняла бокал с шампанским, а свободной рукой успокаивающе погладила по руке Дженнифер. – Вы приглашены на это мероприятие, моя дорогая, вполне официально и гарантированно. Роберт заказывает обычно целый стол, и там будут два свободных места. А теперь давайте поднимем бокалы за компанию «Сильвер Кресент»! И за новых друзей! Пусть наши отношения будут долгими и теплыми!
– За «Сильвер Кресент»! – эхом отозвалась Дженнифер, поднося бокал к губам.
– За новые отношения! – сказал Роберт и осушил бокал одним большим глотком, не отрывая глаз от новоявленного делового партнера.
Пять минут спустя они уже сидели в его «порше». Оба были изрядно возбуждены, заметно нервничали и даже слегка напуганы тем, через что им в скором времени предстояло пройти.
– Так мы едем сейчас в банк? – наивным голосом спросила Дженнифер.
– Нет, мы не едем в банк.
– Тогда не могли бы вы меня подбросить домой? А потом поедете по своим делам, например на тренировку.
– Я не собираюсь подбрасывать вас до дома. И не собираюсь на тренировку.
– А чем же вы собираетесь заняться в таком случае?
Он удивленно покосился на нее, как бы не веря тому, что слышал.
– Вы что, действительно хотите, чтобы я это произнес вслух, по буквам? – На его скулах даже выступили розовые пятна от избытка эмоций, а руки сдавили руль так, что побелели костяшки пальцев.
В этот момент она осознала, что собеседник чувствует себя столь же напряженно и неуверенно, как и она сама. И не знала, хорошо это или плохо для нее. Конечно, приятно осознавать, что ты не одинока в своей лодке, что ты на равных, но все-таки лучше, когда у одного из партнеров больше уверенности, чтобы было на кого опереться. В любой стае должен быть вожак или лидер.
– Да, произнесите. – С ее точки зрения, пожалуй, это было не только желательно, но и необходимо. Чтобы не было никаких недоразумений потом. – Скажите мне об этом честно и прямо.
Роберт дождался красного света светофора и остановил машину. Он повернул к ней голову и, глядя прямо в глаза, медленно и отчетливо, низким, слегка хрипловатым от волнения и очень интимным голосом произнес:
– Вначале я проверю, выполнил ли дворецкий мое распоряжение, то есть покинул ли мой дом. Я предоставил ему выходной. Затем я занесу тебя на руках прямо в спальню и, не спеша, сниму с тебя каждый клочок одежды. – Он не отрывал от нее взгляда, произнося эти сладострастные, но и одновременно тревожные и даже немного пугающие ее слова. – Я собираюсь расцеловать каждый дюйм твоей кожи, все твои самые потайные места, чтобы ни одна частичка твоего тела не осталась неизученной. А потом я войду в твое тело и буду наслаждаться им сам и услаждать тебя, буду упиваться обладанием тобой, всем твоим телом. Я буду вновь и вновь все глубже познавать твою сладость, с каждым разом разжигая все сильнее наши чувства, пока мы не сгорим в пламени наших эмоций.
Дженнифер почувствовала спазмы в горле. Сердце тоже сместилось неизвестно куда, и она никак не могла его отыскать и вернуть на место. Боже мой. Такой откровенности и такой страстности она никак не предполагала. Ее ждет самый настоящий, горячий секс, о котором она нередко мечтала. Однако была одна существенная деталь…
– Да, я хотела это услышать. Но дело в том, что я… – Она заколебалась, не зная, как сказать то, что необходимо сказать, дабы не разочаровывать этого мужчину и не стать самой жертвой сексуальной ошибки. И надо это сделать срочно, прямо сейчас, пока она совсем не утратила здравый смысл под натиском его и своих эмоций.
– Что-то мешает? – подтолкнул ее Роберт.
– Ты никак не упомянул о… – Интересно, подумала она, почему ей так трудно сказать? Ведь они собираются заняться любовью, и ему это необходимо знать. Просто с практической точки зрения. Во всех женских журналах говорится о том, что этот разговор должен состояться до того, как обнаженные тела сплетутся вместе в постели. Не сказать об этом заранее будет просто безответственностью с ее стороны. И может испортить ей на всю жизнь представление о сексе…
В этот момент загорелся зеленый свет, позволяя ей выиграть еще немного времени, чтобы собраться с мужеством и выговорить наконец эти трудные, неподатливые слова.
Роберт тронул машину с места.
– Так что ты хочешь мне сказать? О чем я не упомянул?
Дженнифер смущенно уставилась на приборную доску, не поворачивая и не поднимая головы.
– Ты не говорил о средствах предохранения. Про ответственный секс. – Ее щеки залил отчаянный румянец, но она продолжила: – Про презервативы. – Жар разливался по всему ее телу, даже грудь покраснела. Извечное проклятие всех рыжих – слишком чувствительная кожа.
– Ну, об этом ты можешь не беспокоиться. Я никогда не заставляю женщину рисковать. И я осторожно выбираю партнерш, так что риск в любом случае минимальный. Уверен, что и ты была осторожна в выборе любовников.
– У меня их не было.
– Не было… чего?
– Не было любовников.
Роберт недоверчиво тряхнул головой, решив, что ослышался.
– Прости, я не понял, что ты сказала?
– У меня не было никаких любовников. – От смущения на щеках и на носу очень четко проступили веснушки, как крошечные золотые монетки. – Ты будешь первым.
11
К чести Роберта, он ни на секунду не усомнился в сказанных ею словах. Другой человек, менее проницательный, менее чуткий, менее склонный менять установившееся мнение, несмотря на вновь поступившую информацию, мог бы не разглядеть за эффектным сексапильным экстерьером и раскованным, почти богемным поведением ее реальной сущности. Мог бы продолжать считать, что смелый флирт и сексуальное поддразнивание, которые она использовала с такой легкостью, исключали бы самую возможность невинности. Но не таков был Роберт Кэррингтон. Для него достаточно было посмотреть на пылающее от смущения лицо, на встревоженное выражение ее лучистых и искренних карих глаз, чтобы определить, что она говорит правду.
Современные мужчины в развитом, цивилизованном мире вроде не должны бы заботиться о таком анахронизме, как женское целомудрие. Предполагается, что значимость имеет только верность партнерши. Раньше он и в самом деле не очень задумывался об этом вопросе. До тех пор пока женщина, с которой он проводил время, сохраняла ему верность, любые ее предыдущие любовные похождения его не трогали. За исключением, естественно, только санитарно-гигиенической стороны дела. Или же если она переступила в прошлом незримую черту и приобрела известность своей неразборчивостью в связях. Ему бы не хотелось в этом случае пополнять собой колоду одержанных ею побед, став в затылок длинной очереди ее любовников.
А теперь его несколько даже встревожило это внезапно проснувшееся атавистическое, примитивное, темное чувство, которое до поры до времени дремало где-то в самом дальнем уголке его души. Элемент подсознания в психике самца. Он вдруг обнаружил, что девственность весьма соблазнительной на вид мисс Дженнифер Кресент приобрела для него особую значимость. И его это очень взбудоражило.
Он будет у нее первым!
А значит, в технологию своего поведения в постели следует немедленно внести коррективы. Цивилизованный человек не должен грубо набрасываться на девственницу. Есть соответствующие методики подготовки ее к восприятию первого полового акта и плавного, постепенного свершения оного, чтобы не отбить у бедной девушки на всю жизнь желания заниматься этим приятным и полезным для тела и души делом. И здесь не имеет значения даже то, что сама девственница неудержимо и страстно рвется по неопытности на жертвенное заклание.
– Ну что ж. Пожалуй, мы можем заглянуть ко мне в берлогу и обсудить эту тему за стаканчиком коньяка. – В этот момент они как раз подъехали к его загородному дому.
Дженнифер перебросила ремень своей вышитой сумки через плечо и последовала вслед за ним по мраморному полу элегантного фойе, через холл, в глубину дома. Они прошли в его уютную гостиную, пол в которой был покрыт огромным афганским ковром, а мебель изготовлена из вишневого дерева. Роберт достал из бара пузатую бутылку и две рюмки для коньяка и, даже не спрашивая ее, наполнил их на треть темно-янтарной жидкостью.
– Я не вижу ничего такого, что нам стоило бы обсуждать, – ответила Дженнифер. – Если только ты не передумал заниматься со мной сексом.
– Нет, я не передумал.
Пристроив сумочку на стоящее рядом кресло, Дженнифер сделала шаг ему навстречу.
– Подожди. Дай еще пару минут на размышление.
– О чем?
– Ну хотя бы, чтобы перестроить свои фантазии. Как ты думаешь, какой я представлял эту нашу встречу? Я мечтал о том, что буду делать с тобой и что ты будешь творить со мной. Как мы будем наслаждаться друг другом…
– Да, могу представить. Ты мне об этом уже рассказывал по дороге. Весьма откровенно.
– И ты хочешь сказать, что нисколько не нервничаешь и не боишься?
– Да нет. Конечно, боюсь. Но не из-за того, что мне предстоит пройти через что-то, ранее не испытанное. Я не маленькая девочка и достаточно знакома, хотя бы теоретически, с данной проблемой. Я только не знаю практически, что ощущает женщина, когда мужчина входит в нее.
Роберт шагнул к ней, его глаза хищно светились, как у волка, почуявшего добычу.
– Дженнифер…
Он стоял теперь вплотную к ней, весь напряженный, сердце как молот стучало в груди. Перед ним была женщина – мечта любого мужчины, вся сотканная из противоречий – из распутной невинности, страстной девственности и сластолюбивой неопытности. И эта женщина хочет его, именно его.
Но с таким накалом чувств нельзя набрасываться на девственницу. Нужно изливать их на нее осторожно и не спеша, проявляя заботу и чуткость, в которых она нуждается. Хотя усмирение эмоций и плоти дается ему нелегко.
– Может быть, начнем все же не с постели, а с еды? – предложил Роберт, пытаясь как-то замедлить процесс сближения и удержать в себе готового вырваться на свободу зверя. – Всего в нескольких кварталах отсюда есть очаровательное французское бистро. Можно прогуляться пешком до него. Ты ведь практически ничего не ела, когда мы были у бабушки.
– Нет, спасибо. Я не голодна, – очаровательно улыбнулась Дженнифер.
– Тогда, может быть, просто бокал шампанского?
– Не сейчас. Попозже. – Она протянула руку и провела пальцами по волевому мужскому подбородку. – Лучше после того.
Роберт простонал и даже засунул руки в карманы брюк, чтобы не пустить их немедленно в ход.
