она не так пуглива, как в других местах.
Карлос знал все это, вот почему он и решился снарядить экспедицию к верховьям Ред-Ривер, которая берет начало на востоке Льяно Эстакадо, а вовсе не в Скалистых горах, как показывает карта.
И Карлос и метис Антонио хорошо вооружены для охоты на бизонов; из трех пеонов два тоже искусные охотники. У всех луки, копья – они всего удобнее для этой охоты. Однако в одной из повозок спрятано также и огнестрельное оружие длинноствольное коричневое ружье американского образца. Карлос хранил его совсем для другой дичи и прекрасно умел с ним обращаться. Но как оно попало в руки мексиканского охотника на бизонов? Вспомните, Карлос по происхождению не мексиканец. Ружье это – семейная реликвия. Оно принадлежало отцу охотника.
Мы не станем следовать по пятам за Карлосом и его караваном, не станем наблюдать за каждым шагом этого удивительного путешествия по пустынной прерии. Однажды охотникам пришлось совершить дневной переход в семьдесят миль по безводной пустыне. Но Карлос не впервые вел караван по местам, где нет ни капли воды, и уже знал, как не потерять при этом ни одного быка или мула.
Он путешествовал так. У последнего водоема давал быкам напиться вволю; под вечер отправлялись в путь и шли до света; затем Карлос делал двухчасовую стоянку, и животные паслись, пока на траве еще лежала роса. Потом снова долгий переход до полудня и снова отдых – три-четыре часа, пока не наступит вечерняя прохлада; тогда партия снова пускается в путь, и лишь к ночи заканчивается этот дневной переход. Еще и сейчас так путешествуют обычно в пустынях Чиуауа, Соноры и в Северной Мексике.
Через несколько дней Карлос со своими спутниками спустился по восточному склону с высокого нагорья и достиг притока Ред-Ривер. Здесь все выглядело совсем по-другому – вокруг расстилалась волнистая прерия. Все линии здесь мягки и плавны; холмы с закругленными вершинами и отлогими склонами переходят в зеленые долины, а по ним струятся и сверкают на солнце прозрачные ручьи. Там и тут вдоль берегов раскинулись рощи пышно разрослись вечнозеленые дубы, красавицыпеканы с вкусными продолговатыми орешками и серебристые тополя. На пригорках кое-где высятся могучие деревья – они растут поодаль друг от друга, и кажется, что их насадила рука человека. У них раскидистые, пышные кроны, а по светлым перистым листьям и длинным коричневым стручкам, свисающим с ветвей, сразу видно, что это и есть знаменитая американская акация. В низинах, у ручья, виднеется красная шелковица, тут и там цветет нежным сиреневым цветом китайское дерево. И холмы и долины устланы богатым ярко-зеленым ковром невысокой бизоньей травы, и кажется, будто это недавно скошенный луг покрывается новой, молодой зеленью. Чудесные места! Неудивительно, что они стали излюбленным пастбищем бизонов.
Вступив в этот благословенный край, Карлос вскоре напал на след бизонов: всюду попадались протоптанные ими тропы, водопои, деревья с ободранной корой. На следующее утро он оказался посреди огромного стада; бизоны спокойно, как обыкновенные коровы, бродили по полю и не спеша щипали траву. Они были совсем не пугливы и даже не подумали скрыться при его приближении.
Вот он и достиг цели. Это была его огромная, богата ферма, его собственное стадо – да, это стадо принадлежало ему, как всякому другому, – и теперь Карлосу оставалось только бить бизонов и заготовлять впрок мясо и шкуры.
Что же касается торговли с индейцами, то это было еще впереди. Карлос не сомневался, что за время охоты он не раз повстречается с ними.
Как все, кто бродит по прериям, будь то трапперы13 или индейцы, Карлос живо чувствовал красоту окружающей природы и выбрал живописный уголок для лагеря. То была поросшая густой травой низина, где под сенью пекан, шелковиц, дикого китайского дерева струился чистый, прозрачный ручей.
В теннистой роще Карлос поставил повозки и разбил палатку.
Глава XII
Карлос начал охотиться, и охота его была необыкновенно удачна. В первые два дня он убил не меньше двадцати бизонов и всех их доставил в лагерь. Карлос и Антонио преследовали животных и били их, а два пеона свежевали туши, разрезали их на части и отвозили на стоянку. Тут за дело принимался третий пеон: он вялил мясо – разрезал его на тонкие ломти и сушил их на солнце.
Охота обещала быть прибыльной. Карлос не сомневался, что добудет столько мяса, сколько сможет увезти с собой, и солидный запас шкур. Все это у него быстро раскупят в городах Новой Мексики.
Однако на третий день охотники заметили, что поведение бизонов изменились: они вдруг стали неспокойны и пугливы. Время от времени мимо во всю прыть проносились огромные стада казалось, они охвачены страхом или спасаются от преследования. Но это не Карлос с Антонио испугали их. Кто же тогда обратил их в бегство?
Карлос рассудил, что неподалеку охотится какое-нибудь индейское племя. И он оказался прав. Поднявшись на гору, с которой открывалась вся эта живописная долина, он заметил индейский лагерь. Около пятидесяти вигвамов, словно палатки, выстроилось вдоль ручья у самого края долины. Вигвамы были конической формы: поставленные наклонно по кругу жерди сходились, их связывали и полученный таким образом каркас покрывали бизоньими шкурами.
– Это вигвамы вако! – тотчас сказал Карлос: у него был наметанный глаз.
– Откуда вы знаете, хозяин? – спросил Антонио. Он был далеко не так опытен, как Карлос, который всю жизнь, с самого детства, провел в прериях.
– По вигвамам видно.
– А я думал, это команчи. Я видел такие же вигвамы у «пожирателей бизонов».
– Нет, Антонио, – возразил Карлос. – В вигваме команчей жерди плотно соединены и доверху покрыты шкурами, для дыма не остается выхода. А здесь, видишь, совсем не так. Нет, это вигвамы вако. Правда, они союзники команчей.
Так оно и было. Жерди наверху сходились неплотно, и для дыма оставалось отверстие, поэтому вигвам вако походил на конус, но на усеченный и этим отличался от вигвама команчей.
– Вако не враждуют с нами, – заметил охотник. – Я думаю, нам нечего их опасаться. Уверен, что они будут торговать с нами. Но где же они?
Охотник задавал себе этот вопрос потому, что, оглядывая лагерь, он не увидел там ни мужчин, ни женщин, ни детей, ни животных – ни одного живого существа. Но это не мог быть покинутый лагерь. Индейцы никогда не бросят такие вигвамы; во всяком случае, они не оставят такие прекрасные шкуры. Нет, они, наверно, где-то по-соседству: должно быть, преследуют бизонов среди больших холмов.
Карлос угадал. Разглядывая сверху лагерь, они услыхали громкие крики, и через минуту неподалеку, на холмах, показался большой отряд – несколько сот всадников. Они ехали медленно, но их взмыленные кони тяжело дышали – очевидно, только что они скакали во весь опор. Вскоре за ними появился другой, еще более многочисленный отряд. Тут были лошади и мулы, нагруженные огромными коричневыми вьюками – с бизоньим мясом, завернутым в косматые шкуры. Этот караван вели женщины и мальчики-подростки, а следом бежали собаки и крикливые ребятишки.
Они подходили к лагерю с противоположной стороны, поэтому Карлос и Антонио до поры до времени оставались незамеченными.
Первый отряд индейцев спешился среди вигвамов, и тотчас кто-то острым взглядом разглядел над вершиной холма головы охотников. Раздался предостерегающий клич – и в мгновение ока все уже снова были на конях и в боевой готовности. Двое или трое поскакали ко второму каравану, который еще не успел дойти до лагеря; другие, видимо встревоженные, переезжали с места на место.
Они явно опасались, что к ним подкрались пане, их смертельные враги.
Но Карлос тут же рассеял их опасения. Он дал шпоры коню, выехал на гребень холма и остановился на виду у индейцев. Потом он подал несколько хорощо известных ему знаков, крикнул во весь голос: 'Amigo! '14 – и они успокоились. Вперед выехал молодой индеец и поскакал на холм. Он приблизился как раз настолько, чтоб можно было разговаривать, и остановился; они
объснлись отчасти с помощью знаков, отчасти на исковерканном испанском языке и прекрасно поняли друг друга. Индеец поскакал обратно; вскоре он снова вернулся и пригласил охотника и его товарища в лагерь.
Карлос, разумеется, принял это любезное приглашение, и через несколько минут они с Антонио уже ели свежее бизонье мясо и мирно разговаривали с хозяевами.
Вождь – рослый, красивый индеец, – очевидно, обладал всей полнотой власти; он особенно дружелюбно принял Карлоса и очень обрадовался, узнав, что у него много товаров. Он пообещал назавтра
