План, приводимый в исполнение Райасом, стал мне совершенно ясен. Санта-Анна прятался или в самой Орисаве, или в ее окрестностях. Следовательно, Орисава и была конечным пунктом нашего путешествия.
Чтобы осмыслить прошлое и будущее, особой проницательности не требовалось. Молодая харочо была взята в плен по дороге из Сьерро-Гордо в Лагарто. Может быть, разбойники напали на нее несколько минут спустя после нашей разлуки. Может быть, я сам был косвенно виноват в этом. Ведь Лола отстала от своих земляков, чтобы обернуться и сделать мне прощальный знак. Может быть, ее захватили в то время, как она шла рядом с носилками. Может быть, спутники ее разбежались при виде сальтеадоров. Может быть, несчастный Калрос...
На этом мои размышления оборвались. Ко мне подошел Райас. Его глаза горели жестоким торжеством. Он обещал развлечь своих товарищей каким-то интересным зрелищем. Ничто, казалось, не мешало ему исполнить свое обещание.
Я не знал и до сих пор не знаю, что должно было представлять собою это зрелище. При мысли о нем вспоминаются спектакли, возвещенные на афишах, а потом отмененные. К счастью, этому спектаклю суждено было быть отмененным навсегда.
Рамон Райас приказал развязать меня и поставить на землю. Двое разбойников, до сих пор исполнявшие роль моих телохранителей, тотчас же исполнили его приказание. Они развязали меня, грубо стащили с седла, снова связали в двух местах мои ноги и швырнули меня на землю. Мне казалось, что я превращаюсь в куль с мукой.
Все это время предводитель шайки стоял подле меня, наслаждаясь своей победой, издеваясь над моей беспомощностью и осыпая меня самыми отборными ругательствами, какие только существуют на испано- мексиканском языке.
С особенным удовольствием говорил Райас о своей красивой пленнице. Он иронически предлагал мне стать ее защитником и употреблял невероятно циничные выражения, неоднократно принимаясь описывать предстоявшую ей участь.
Более страшной пытке он не мог меня подвергнуть. Я предпочел бы любую физическую боль, как бы мучительна она ни была. Отчаянье начало овладевать мною. Ведь я любил эту девушку!
Да, я любил ее. Несколько минут тому назад это чувство вспыхнуло с новой силой. Тяжелый камень упал с моей души, когда я понял, что Лола сопровождает сальтеадоров не по доброй воле, а по принуждению. Легкий крик, сорвавшийся с ее губ в ту минуту, как она узнала во мне товарища по несчастью, доказывал, что я ей тоже далеко не безразличен.
Взгляд, который она успела бросить на меня, был не менее красноречив. Наряду с удивлением и горечью в нем чувствовалось что-то невыразимо нежное.
Думая о Лоле, я в то же время невольно строил всевозможные предположения относительно зрелища, в котором мне, по-видимому, была уготована главная роль. В том, что апофеозом этого зрелища явится моя смерть, я не сомневался. Участь Лолы мне тоже была известна. Но как именно все это произойдет? Какие именно пытки ожидают меня?
Между тем Райас отошел от меня и отправился к хижине, в которой была заперта прекрасная харочо. Оба моих телохранителя продолжали стоять на страже. На лицах их появилась какая-то особенная усмешка.
Такое выражение мне случалось видеть у людей, наслаждающихся каким-нибудь забавным и в то же время жестоким зрелищем.
Точно так же усмехались остальные разбойники, толпившиеся у крыльца хижины, в дверях которой только что скрылся их предводитель. Впрочем, он исчез не совсем: сквозь щели между стволами бамбуков, образовавших стены, можно было наблюдать все, что происходило внутри.
Я отчетливо видел четыре человеческие фигуры. Три из них все время находились в движении. Четвертая оставалась неподвижной. Двигались, разумеется, Райас и два разбойника, принесшие девушку в хижину. Лола, сидела, опустив голову на руки. Ее поза свидетельствовала о глубоком отчаянии.
Что означало все это? Сальтеадоры явно ждали чего-то. Я видел это по довольным взглядам, которыми они все время обменивались между собой.
Мне стало ясно, что дьявольский спектакль начнется через несколько минут. Скоро мне стало ясно и другое. Главным действующим лицом в этом спектакле суждено было быть не мне, а Лоле Вергара.
Девушку, несомненно, ожидало что-то позорное.
Догадки одна страшнее другой с молниеносной быстротой проносились в моем мозгу. Я мучительно размышлял о том, что бы это могло быть, как вдруг Райас указал своим товарищам на неподвижную фигуру Лолы. Сразу поняв это молчаливое приказание, негодяи бросились к девушке и схватили ее за руки.
Она порывисто вскочила с места и вступила с ними в отчаянную борьбу. Громкие крики ее, доносившиеся из хижины, заставили меня содрогнуться, а у бесчувственных негодяев, толпившихся около крыльца, вызвали громкий взрыв хохота.
Смутно видя движение людей, находившихся в хижине, я долго не понимал смысла борьбы, происходившей между ними и Лолой. Мне показалось, что они раздевают ее, или, вернее, стаскивают с нее одежду.
Не прошло и нескольких мгновений, как я убедился, что зрение не обмануло меня. Раньше, чем я успел отдать себе отчет в ужасе, совершавшемся на моих глазах, разбойники вытащили молодую харочо на крыльцо. Единственным покровом, защищавшим ее от наглых взглядов целой шайки разбойников, была тонкая сорочка, едва доходившая ей до колен.
В тот же миг два сальтеадора вынесли из хижины бамбуковую кровать и поставили ее как раз против того места, где я лежал.
К этой-то кровати и потащили девушку.
Намерение негодяев угадать было нетрудно. Так вот на каких подмостках предстояло разыграться ужасной драме!
Роль палача готовился взять на себя сам Райас.
Веки мои невольно опустились. Я не мог смотреть ни на злодея, ни на его жертву. Рыдания Лолы, способные смягчить даже каменное сердце, не производили на Райаса никакого впечатления.
Я лежал на спине, устремив взор в небо. Яркая синева его казалась мне холодной и пустой. О, если бы на нем были грозовые тучи! Я благословил бы молнию, которая бы поразила меня.
Лица моих телохранителей расплылись в отвратительных улыбках.
Заметив, что я невыносимо страдаю, они стали осыпать меня грубыми насмешками.
Но мне недолго пришлось выносить это. Один из негодяев, тот, который особенно злобно издевался надо мною, замолчал на полуслове.
Глухой крик вырвался из его груди; он зашатался и упал на землю.
Не прошло и секунды, как его товарищ, сраженный таким же образом, грохнулся на него.
Лица обоих были залиты кровью. Рядом со мной лежали два трупа.
Глава XXIII
БЕГСТВО САЛЬТЕАДОРОВ
Я больше обрадовался, чем удивился этому неожиданному и на первый взгляд даже таинственному обороту событий.
Впрочем, в них, конечно, не было ровно ничего таинственного. Я понял это, услышав два выстрела из винтовок, быстро последовавших один за другим.
Приподняв голову, я посмотрел в том направлении, откуда раздавались выстрелы. Никого не было видно, но голубоватый дымок, клубившийся над опушкой чапарраля, шагах в двадцати от меня, объяснил мне все. Относительно происхождения этого дыма сомнений быть не могло.
Пораженные разбойники огласили воздух дикими воплями: они совершенно растерялись и явно не знали, что предпринять. Только после того, как раздались следующие два выстрела и еще двое негодяев упали как подкошенные на траву, уцелевшие члены шайки пришли в себя и опрометью бросились к своим лошадям.
В тот же миг смятение их увеличилось еще больше. За маленькой ранчерией раздалось громовое 'Ура!' и послышался тяжелый стук копыт. По дороге, быстро приближаясь к нам, мчался во весь опор отряд вольных стрелков.
