взгляде на великолепную черную кобылу она переменила свое решение, особенно после того, как животное потянулось к ней нетерпеливо и взяло с ее ладони кусочек сахара мягкими бархатистыми губами. Как можно после этого снова сесть на ту толстую клячу, когда эта красавица пританцовывает, желая пуститься в галоп! Джорджина капитулировала и с наслаждением прокатилась верхом. Вернувшись, она написала майору короткую записку, в которой поблагодарила его за доброту, но и не более того.
– О, я сказала совершенно точно, что хотела сказать, – произнесла она.
И Джорджина тут же удивилась, как она могла думать об этом мужчине, что у него грубый вкус. На нем был элегантный темно-синий китель, серые бриджи подчеркивали мускулистые стройные ноги, и были заправлены в начищенные до зеркального блеска дорогие высокие сапоги.
– Я хотела лично поблагодарить вас за Моргану, – сказала она. – Эта лошадь просто великолепна, я такой не видела уже много лет, и чрезвычайно признательна вам. – Джорджина заметила, что удивила его своими словами и улыбнулась. – Теперь я вдвойне у вас в долгу, майор, – призналась она, неожиданно желая показать, что не забыла их первую встречу. – Боюсь, что я еще не успела как следует отблагодарить вас за то, что вы спасли меня в тот вечер. Вы избавили меня от очень неприятных вещей, – добавила она, так как воспоминание о грязных объятиях бандита все еще преследовало ее. – Кроме того, вы спасли мой кошелек и мои драгоценности, разумеется.
– Не стоит благодарности, мисс Беннет, – ответил он, но было видно, что он смущен. – Я подошел к вам исключительно из-за того, чтобы пригласить вас на вальс, пока все эти джентльмены, о которых упоминала наша хозяйка, не бросились к вам и не лишили меня возможности потанцевать с вами сегодня вечером.
– Но это совершенный абсурд, сэр! – засмеялась она. – Пока что я не вижу вокруг ни одного джентльмена, который бы хоть немного был увлечен такой уже немолодой женщиной, как я.
– А это ли не абсурд? – улыбнулся в свою очередь он. – Советую вам посмотреть вокруг внимательней, мисс Беннет. И тогда, я уверяю вас, вы заметите несколько пар мужских глаз, которые так и сверкают в первой стадии дикого и необузданного вожделения.
– Ну это уже просто нонсенс! – ответила она весело, решив, что ей померещились легкие нотки флирта в словах майора. Но на всякий случай внимательно посмотрела вокруг, чтобы проверить, не шутит ли он. – Вы, наверное, имеете в виду того джентльмена в желто-зеленом полосатом комзоле? Но он, кажется, увлечен Каролиной Хаддерсфилд, которая сегодня выглядит особенно очаровательно.
– Скучная девчонка, – пробормотал майор. – Красавчик Данстон может ее съесть с моего позволения.
– Вы несправедливы, сэр! Мисс Хаддерсфилд такая прелестная девушка.
– Кому-то нравятся юные школьницы, мисс Беннет, но, смею вас заверить – мне нет, – отрезал он. И тут же повторил: – О, нет!
Проследив направление его взгляда, она увидела леди Хаддерсфилд, направляющуюся к ним вместе с ее младшей дочерью, на щеках которой играл яркий румянец.
– Мой дорогой майор! – воскликнула радостно хозяйка, устремив на него взгляд и совершенно игнорируя, что рядом стоит мисс Беннет. – Я думала, что вам будет приятно услышать, как прекрасно теперь ездит верхом моя дорогая Каролина после того, как вы обучали ее в прошлом месяце. Она так дорожит вашим мнением, и очень хотела бы, чтобы вы посмотрели на ее успехи. Может быть, вы заедете к нам в среду на чай, и Каролина сможет продемонстрировать вам лошадь, которую ей неделю назад подарил отец.
– Боюсь, что в среду не смогу. Я обещал заехать к мисс Беннет, но я благодарю вас за приглашение, леди Хаддерсфилд.
Хозяйка резко повернулась и уставилась на Джорджину, будто только что заметила ее присутствие. Вежливая улыбка леди Хаддерсфилд никак не отражалась в ее глазах.
– В самом деле? – сказала она после длительной паузы.
– Я обучаю мисс Беннет некоторым весьма сложным скачкам, – объяснил майор и серьезно взглянул в лицо Джорджины, как бы умоляя ее поддержать его в этой игре.
– В самом деле?! – повторила леди Хаддерсфилд. На этот раз в ее голосе звучало ничем не прикрытое осуждение.
Она, казалось, сверлила глазами свою гостью. Джорджина чувствовала, что ее взгляд проникает ей прямо в мозг и там пытается исследовать значение слов, сказанных майором. Ее заключение, очевидно, ей не понравилось, и она скривила губы в презрительной усмешке.
– Значит, вот как! – воскликнула леди Хаддерсфилд. – Вы меня удивляете, мисс Беннет! Из того, что мне говорила о вас наша дорогая Летиция, я поняла, что вы непревзойденная наездница…
И она с такой брезгливостью произнесла последние слова, будто они означали что-то очень неприличное по отношению к ее гостье и что она, леди Хаддерсфилд, имела неосторожность сразу в ней не разглядеть.
– Особенно по части охоты, как она мне сказала, – продолжила леди. – Увлечение слишком уж близкое к мужскому, я считаю, вы уж простите меня. В мое время ни одна уважающая себя женщина не посмела бы находиться рядом с джентльменом при таких совершенно недвусмысленных обстоятельствах. Это верх бесстыдства, если вы хотите знать мое мнение.
Закончив свою речь, она уставилась на Джорджину таким горящим взором, будто собиралась ее съесть.
Чувствуя на себе веселый взгляд Джека Хемптона, Джорджина улыбнулась этой противной женщине ослепительной улыбкой. Никто не сможет обвинить герцогиню Вэа в невежливости или в невоспитанности, подумала она.
Дочь герцога и жена герцога, Джорджина имела в жизни немало подобных стычек, и ей было почти жаль несчастную леди Хаддерсфилд, что та сама осмелилась ввязаться в битву, где оружием является тонко отточенное остроумие.
– О да, – улыбаясь ответила она, – я прекрасно знаю, что вы хотите сказать, леди Хаддерсфилд. Во времена моей бабушки именно так все и было. Но, к счастью, то ужасное время давным-давно прошло, и лично я этому очень рада.
Лицо хозяйки побагровело, когда до нее дошел смысл этих слов.
Каролина смотрела на нее широко открытыми глазами.
А Джорджина боялась встретиться взглядом с майором, мгновенно подумав о том, что он, быть может, не одобрит удара, который она нанесла леди Хаддерсфилд.
Хотя почему ее должно волновать его мнение, она понятия не имела! Он был настолько добр, что подарил ей лошадь из своей конюшни, но не стоило забывать, что он всего-навсего обычный сельский сквайр. Почему он не прервет затянувшееся молчание какой-нибудь шуткой, чтобы снять лишнее напряжение, а стоит, набрав в рот воды, словно олух?
– А вы умеете скакать, мисс Хаддерсфилд? – Джорджина обратилась к девушке, которая по-прежнему разглядывала ее с превеликим восхищением.
– О нет, мисс Беннет, – пробормотала Каролина, испуганно глянув на свою мамашу, все еще не пришедшую в себя. И добавила с жаром, повинуясь внутреннему импульсу: – Но я очень хочу!
Джорджина подбадривающе ей улыбнулась.
– Тогда, может быть, вы присоединитесь к нам в следующую среду, чтобы получить первоклассные инструкции? – сказала она. – Я уверена, что майор Хемптон будет только счастлив поделиться с нами обеими своим богатым опытом. – Она одарила этого джентльмена ласковым и кокетливым взглядом. – Не правда ли, майор?
Это научит его не втягивать ее в свои игры, когда маневры леди Хаддерсфилд столь очевидны, подумала Джорджина и заметила промелькнувшую тень раздражения на его лице, прежде чем он вежливо склонил голову.
– Это доставит мне громадное наслаждение, – ответил он.
– Но это, разумеется, если леди Хаддерсфилд согласится с таким планом, – добавила Джорджина.
Ей было забавно видеть, как на лице леди боролись разные эмоции. Победило, конечно, желание прямо отдать свою дочь в объятия этого превосходного джентльмена. И, несмотря на ее отношение к мисс Беннет, после долгой паузы, во время которой ее глаза перебегали с сияющего личика Каролины на загадочное лицо Джорджины, леди Хаддерсфилд тяжело вздохнула.
