— Зак, не мог бы ты подписать пару бумаг, прежде чем уйдешь?
Закари торопливо взглянул на часы, затем на Тину и ответил:
— Оставь на моем рабочем столе. Подпишу завтра утром.
— Вообще-то, Зак, — начала она и прокашлялась, — будет лучше, если ты сделаешь это сейчас… Прости, но…
— Ладно-ладно, — закивал Зак и вновь занял место за столом. — Ну что там у тебя?
Тина положила перед ним стопку. Спешно просматривая документы, он ставил свою подпись.
— Это все? — нетерпеливо спросил Зак, когда стопка закончилась, и вновь посмотрел на часы.
— Да, спасибо.
— В таком случае до завтра, Тина, и удачного тебе вечера, — пожелал Закари.
— Тебе того же, — хитро отозвалась она, явно забавляясь нервозностью своего босса.
Покинув административное крыло здания и свернув в другой коридор, Зак стремительно дошагал до массажного кабинета и остановился.
Дверь была приоткрыта. Внутри горел тусклый огонек, пахло благовониями. Он вошел. За ширмочкой виднелся силуэт Абигейл.
Закари кашлянул и сказал:
— Если ты еще занята, я зайду позже…
— Нет-нет, я ждала тебя, — отозвалась Эбби, не появляясь из-за ширмы.
Ее голос прозвучал как-то таинственно. Потом показалась и она сама, свежая, энергичная, улыбающаяся, словно и не было этого долгого рабочего дня.
— Привет, Зак… Проходи, — пригласила Эбби и, зайдя ему за спину, щелкнула замком двери. Это ее движение подняло новый вихрь головокружительных ароматов.
Эбби была в белом халатике.
— Как прошел рабочий день? — спросила она бархатистым голоском.
Закари удивленно посмотрел на нее, невольно нахмурился и ответил:
— Нормально… Напряженно… Эбби… — обратился он к ней, заметив странное выражение на ее лице, — выражение подчеркнутого внимания к клиентам, какое приходится видеть на лицах добросовестных врачей, адвокатов и страховых агентов.
Его подозрение подтвердилось, когда Эбби объявила:
— Садись, постарайся расслабиться, пока я согрею масло.
— Какое еще масло? Для чего? — возмутился он, но послушно сел.
— Массажное… Для массажа, — невозмутимо ответила Эбби. — Лаванда, апельсин, сандал — лучшее, что я знаю при бессоннице.
— Так, Эбби! Похоже, настало время прояснить кое-что! — сурово произнес Закари Форрестер, поднявшись. — Неужели ты всерьез думаешь, что я пришел для этого… для массажа? — гневно воскликнул он. — Я не твой клиент, и не смей обращаться со мной как с пациентом!
— Тогда тем более ты должен расслабиться, если хочешь говорить со мной, — спокойно заметила она, накрывая кушетку бумажной простыней.
Закари изумленно наблюдал ее таинственные приготовления. Вот Эбби зажгла с десяток свечей разного цвета. Каждая испускала свой аромат, создавая необыкновенный маслянисто-медвяный букет. Зажурчала вода, зазвенели трели птиц, послышался шум листвы.
— Эбби… — вновь попытался выразить свой протест Закари Форрестер, но рыжеволосая женщина посмотрела на него таким кротким взглядом, что он тотчас осекся, довершив мягко: — Не для этого я пришел.
— Закари, я все понимаю. Но у меня другое мнение. Этот кабинет, где я с утра до вечера принимаю людей, выслушиваю их, стараюсь помочь, где я должна думать не о своих личных проблемах, а о проблемах своих клиентов. Я не хочу превращать его в место интимного общения. Через некоторое время мы будем дома. Тогда и поговорим. А пока позволь мне сделать свое дело. Твоя спешка выдает твое напряжение. Мне бы не хотелось серьезно беседовать с тобой о чем бы то ни было, зная, что тобой управляют не разум и воля, а усталость и раздражение, — разъяснила свою позицию Абигейл Сеймур. — Я пока все приготовлю, а ты раздевайся… Можешь зайти за ширму и оставить свои вещи там на вешалке.
— Неужели ты думаешь, что я тебя стесняюсь… после того, что у нас было?.. — процедил Закари, все еще медля.
Эбби приподняла свои золотистые тонкие брови и сказала:
— Я не думаю. Я знаю…
Она была права, и Зак с ней не спорил.
— А что, если я не хочу спать этой ночью? Для чего тогда мне твои снотворные манипуляции? — слегка нервозно пошутил он.
— Зак, если ты говоришь о возможном сексе, то могу сказать тебе наперед: сегодня этого не будет! — твердо осадила его Абигейл Сеймур.
Недоумению Закари не было предела. Не нужно было и озвучивать, все ясно отразилось на его лице.
— Я в долгу перед тобой, Закари. Мне непросто быть для тебя одновременно всем: и соседкой, и подчиненной, и любовницей. Я должна иметь возможность отплатить тебе за добро тем, что умею лучше всего. Позволь мне это сделать, не подменяя человеческую благодарность интимными услугами.
— Я понимаю, — смиренно кивнул Закари Форрестер, расстегнув верхнюю пуговицу своей рубашки.
Эбби признательно улыбнулась ему и пошла мыть руки. Вернулась она с бумажным полотенцем в руках, и весь ее вид являл полную готовность к ответственной процедуре.
Она велела Закари лечь на живот, что он и сделал.
Эбби положила руки на его спину и начала нежно и вкрадчиво разминать его мышцы со словами:
— Дыхание размеренное… Представь себе персиковый туман. Теплое облако из благоуханного пуха, а ты внутри него… Тебе хорошо, радостно и спокойно, как в детстве… — нашептывала Абигейл Сеймур, подушечками пальцев нежно касаясь его спины.
Нельзя было сказать, что Закари ощутил себя частью персикового тумана или пухового облака, но его дыхание действительно сделалось спокойным, а в голове стали возникать забавные цветные картинки, которые стремительно сменяли друг друга.
Абигейл Сеймур все основательнее и основательнее разминала его напряженную мускулатуру, и ему оставалось лишь удивляться, какой силищей обладают руки этой хрупкой на вид девушки.
— Эбби, я хочу, чтобы ты была со мной всегда! — неожиданно признался он ей, чуть приподняв голову, не открывая при этом глаз.
— Сладкая ложь, — ласково прошептала ему на ухо Эбби. — Настроение момента.
— Не нужно мне этого снисходительного отношения, Эбби. Я принял решение, и я отвечаю за свои слова… Может, ты и считаешь себя знатоком человеческих натур, но и я кое-что смыслю. А главное, я знаю, что мы станем хорошей парой.
— Ты об этом хотел поговорить? — спросила Эбби. — Тогда начинай, Зак. Я внимательно тебя слушаю.
— Первое: ты права, думая, что я виню себя в смерти Дианы. Это так, иначе и быть не может. В тот вечер я был категорически неправ. Но и после своей гибели Диана не стала для меня недостижимым идеалом. Пойми, Эбби, я искренне любил свою жену, но парой мы никогда не были. А после свадьбы перестали быть и друзьями. Я это помню. Равно как и чувство вины, которое навсегда со мною и останется… И вновь ты права, дорогая: с чувством вины жить можно, более того, непозволительно забывать собственные ошибки, чтобы не повторять их вновь и вновь. Но я хочу наконец взять собственную жизнь под контроль, придать ей смысл. И я уверен, ты именно тот человек, кто сможет составить мне пару на долгие годы.
— Приятно, что ты так думаешь, Закари. Более того, твоя позиция во многом совпадает с моей. Я тоже хочу разобраться со своей жизнью, научиться обходиться без чужой помощи. До сих пор мне это плохо удавалось. Я хочу наладить свою жизнь в соответствии с собственными представлениями. С детства я находилась под опекой разных людей, которые так или иначе на меня влияли. Так уж случилось, что теперь
