тряпочку?! А люди Кругликова тем временем сделают все возможное, чтобы подбросить полиции какую- нибудь железобетонную улику.
В голове торжественно зазвучала музыка Вагнера, и валькирия по имени Варвара направилась к шкафу, дабы обрядить себя в подходящие доспехи. Но ее полет был самым свинским образом прерван негромким стуком в дверь. Кого там несет?
– Мадемуазель, это я, Марсель!
– Какой еще Марсель?
– Помощник мадам Гранье, я встречал вас в аэропорту. Откройте, пожалуйста!
– Что вам надо? – Я подошла к двери и прислушалась – кажется, он один.
– Хозяйка велела на кухне глинтвейн для вас сварить, по ее семейному рецепту. Очень вкусный, успокаивает!
– Спасибо, я днем не пью.
– Но… – Голос парнишки дрогнул. – Мадам Гранье расстроится! Она так переживает из-за всей этой ерунды!
– Мне лично ситуация ерундой не кажется, – интересно, что же симпатяга Марсель на вокзале общался исключительно на французском, если он неплохо владеет английским?
– Простите, я не то хотел сказать. Хорошо, если не хотите открывать – я оставлю кувшинчик с вином возле двери, потом возьмете. Обратно я его все равно не понесу, не хочу обижать мадам Гранье.
– Как угодно.
Ох, напрасно Мартин считает этот отель самым безопасным местом! Кто-то ведь подкинул окровавленное полотенце в мой номер, кто-то старательно ронял ключи, выманивая меня. А теперь еще и отравить хотят, что ли? Зачем так настойчиво предлагать то, чего я не просила? И кстати, действительно ли мадам Гранье распорядилась отнести мне глинтвейн?
А вот сейчас и узнаем. Я сняла трубку гостиничного телефона, намереваясь позвонить хозяйке, но трубка угрюмо молчала. Ты смотри, оперативненько! Но глупенько, у меня ведь мобильный есть.
И что? Ты знаешь хоть один местный номер? Той же полиции, к примеру? Как вызвать ее с роумингового телефона?
Кстати, если все так серьезно, вполне могло оказаться, что мой телефон слушают. И знают, что сюда выслана армия спасения, способная нарушить планы господина Кругликова.
Поэтому и активизировались. Первый пробный шаг, эдакий тест на степень моего кретинизма. Обломилось, я дверь не открыла, следовательно, в ближайшее время предпримут что-то еще. К примеру, просто придут и откроют дверь сами, ключи-то у них есть. Полицейский торчит на первом этаже, он не помешает.
Я цапнула из чемодана косметичку, брюнетистый парик, выхватила из шкафа вельветовые джинсы, ажурные кожаные ботиночки, изумрудно-зеленый джемпер и легкую светлую курточку. Так, не забыть мобильник, ага, вот он. Черт, а куда я засунула ключи от Олежкиного номера? А, в карман халата засунула. Все, на выход.
Прижав к груди ворох одежды, я бесшумно приблизилась к входной двери и прислушалась. Вроде никого. Тихий щелчок замка, дверь приоткрылась, я выглянула в коридор – пусто. Так, теперь запрем дверь моего номера, а в замочную скважину запихаем жвачку. Фиг теперь сразу откроешь, придется ломать дверь или замок. Это ребят задержит на какое-то время.
Уф, справилась! Я и в замок Олежкиного номера бубль-гум изнутри затолкала, не помешает.
Так, Варвара Николаевна, никаких депрессивных посиделок на полу, на расслабуху нет времени. Доставай косметичку и приступай к превращению в брюнетку.
Ага, приступай! А как, позвольте поинтересоваться, наносить макияж трясущимися руками?
Кое-как. Впрочем, это как езда на велосипеде, тело вспомнит. В данном конкретном случае – руки вспомнили.
И через пятнадцать минут вместо бесцветной светловолосой девицы, одетой в джинсы и рубашку, перед зеркалом стояла яркая брюнетка с роскошной гривой вьющихся волос. Светлые вельветовые брюки, изящные ботиночки, цвет джемпера делает зелеными и глаза, а в модной куртке много удобных карманов, в которые можно разложить самое необходимое.
Собственно, самого необходимого набралось совсем мало: телефон, пачка бумажных платочков, маленький фонарик и складной нож. Фонарик и нож – имущество брата.
Теперь можно идти, вряд ли кто узнает сейчас мадемуазель Ярцефф.
Ага, можно. Опоздала, голубушка.
За дверью послышались шаги, причем топающих ног было явно больше двух. Идентифицировать точное количество почему-то не хотелось, хотелось побыстрее убраться отсюда.
Топотуны остановились у моего покинутого номера, какое-то время постояли, видимо, прислушиваясь, затем посовещались вполголоса и вот забрякали ключи. Ну, и кто теперь параноик?
– Мерд!
Ишь, матерщинник! Подумаешь, ключ жвачку еще дальше затолкал! А кому сейчас легко?
Осторожный стук в дверь, и:
– Варвара, откройте! Не глупите, мы всего лишь хотим поговорить с вами! И предупреждаю – звать на помощь не стоит, иначе ваш брат живым из полицейского участка не выйдет.
Опаньки, соотечественник! Во всяком случае, спич был произнесен на чистейшем русском.
Так, все понятно, пора покинуть этот милый отельчик. Как? Ну, в номере Олега сделать это гораздо проще, ведь его окна выходят не на людную улицу, как в моем, а на горный склон.
К тому же второй этаж – не четвертый.
Вариант все с тем же девичьим виноградом я сразу отправила курить. Нет, плети винограда очень даже крепкие, выдержали бы, но вы представляете, во что превратится моя светлая одежда после карабканья по лианам?
Зачем обращать на себя лишнее внимание?
В дело пошли простыня и пододеяльник, их оказалось вполне достаточно – второй этаж, напоминаю.
Я вышла на балкончик, осмотрелась – вроде никого нет. Ну, с богом!
Жаль, искусству вязания морских узлов не обучена, придется обойтись сухопутными. Привязав импровизированную веревку к металлической решетке балкончика, я перетащила себя через перила (ну да, ловко перепрыгнуть не получилось, так ведь это не кино, это жизнь), судорожно вцепилась обеими руками в бельевой жгут и начала спуск.
Вернее, повисла, поскуливая от страха.
Потому что оказалось, что мои руки очень слабые. Очень. Максимум, на что они способны, – удержать мою тушку на весу, да и то, боюсь, не долго. А стоит мне отцепить одну конечность, чтобы перенести ее ниже, вторая меня не удержит.
Не знаю, сколько я провисела бы грушей-мутантом, не затрясись под ударами дверь Олежкиного номера. Сейчас они ее выбьют, увидят раскрытый балкон, привязанную веревку и…
Я не знаю, как оно было. Не помню.
Но следующее воспоминание – я стою на земле, прижав к груди обрывок простыни.
И самое главное – вокруг никого!
ГЛАВА 44
Я отбросила останки поруганного постельного белья, привела в порядок такую же трусливую, как и хозяйка, одежду – скукоженную, растрепанную, которая едва не ослепила меня, попытавшись сползти вверх по телу; и прогулочной походкой направилась к углу здания отеля. По пути сорвала веточку сирени, чтобы было чем занять трясущиеся после пережитого стресса руки. Нет, в карманы не годится, такая роскошная фифа руки в карманах не держит, не комильфо.
Очень трудно было удержать ноги в спокойном ритме, эти заразы все время порывались ломануться вперед – погоня же!
А ну, угомонитесь! Мы же не хотим привлекать к себе внимания, забыли? Тут как-то не принято с топотом носиться по улицам, знаете ли.
Прежде чем выйти, я осторожно выглянула из-за угла. Насколько я помню, обустроенная для прогулок
