Я твой, Родина

«Вот мы и в Берлине»…

— Давайте и мы что-нибудь напишем, — предложила Соня. Она подобрала под ногами осколок и направилась к стене. — Ну, придумывайте.

— Надо написать, — сказал Николай. — Такие-то — дошли сюда с Урала. Мы же и домой поедем все вместе.

— Правильно, — согласился Юрий.

Василий Иванович Никонов спрятал трубку в карман и читал все надписи подряд. Лицо его стало сосредоточенным, торжественным.

— Что будем писать, товарищ майор? — спросила Соня.

— Можно и не писать, а прямо расписаться. Тут, вон, такие слова есть, что лучше не придумаешь. Вон: «Мы пришли с мечом в Берлин, чтобы навсегда отучить фашистов от меча».

— Вот стихи, — воскликнула Соня. Ее смеющиеся глаза стали серьезными. Она опустила руки, выпрямилась и прочитала, как воинскую присягу:

Сражен Берлин.
Фашизм проклятый
Уполз на запад.

Соня передохнула и продолжала еще более твердым голосом:

От зверья
Спасают мир твои солдаты,
Святая Родина моя.

И Василий Иванович, и Николай, и Юрий читали про себя вместе с нею. Их губы шевелились в лад:

Я жив! Тебе жизнь посвящаю —
Пошли меня на труд, на бой:
Я счастья высшего не знаю,
Святая Родина, я твой.

Девушка, не задумываясь больше, воинским шагом подошла к цементной стене и написала под стихами: «С. Потапова». Юрий выхватил у нее осколок и вывел четкими буквами: «Лейтенант Малков». Николай размашисто, почти в полстены нацарапал: «Сталевар Погудин». Никонов сделал свою надпись.

Они долго стояли и перечитывали эти стихи, написанные неведомым солдатом. Соня выучила их наизусть. Потом они заторопились обратно, к своей колонне, и шли молча.

По танкам передавалась команда: «За-аводи!» Машины зарокотали, готовые ринуться вперед. Гвардейцы развернули свое боевое знамя. Засверкали на ослепительно алом золотые буквы: «За Родину! За Сталина!» Колонна тронулась. Ветер колыхнул шелковое полотнище и развернул его во всю ширь.

Танки помчались на Прагу.