коллективно-психические феномены и массу социальных и культурных явлений и процессов. Разумеется, это не обозначает, что 'Сатана есть архетип и ничего более'. Сатана проявляет себя на соответствующем когнитивном поле как архетип; и говорить о Сатане как об архетипе вне контекста психологии — попросту безграмотно.
Примечание первое: Часто можно услышать, что Сатана имеет непосредственное отношение к Тени. Однако, хотя и сам Юнг называл Тень архетипом, произошло смешение понятий. Тень — это комплекс личных вытесненных потребностей и пр., относится к личному бессознательному. Архетип же — феномен коллективного бессознательного.
Примечание второе: Нередко приходится слышать «аргумент», который выглядит приблизительно как 'архетипы относятся к человеческому бессознательному, поэтому вы не имеете право говорить о сатанизме как о чём-то не человеческом'. Произносящий такое — как бы это помягче сказать-некомпетентен. Элементарная логическая ошибка: из того, что некий феномен в силу неких обстоятельств мы можем наблюдать только посредством чего-либо, никоим образом не следует, что объективная причина феномена заключается непосредственно в этом «чём-либо». Аналогия: если некто имеет возможность запустить программу на компьютере, нажав на ярлык, но не имеет возможности проверить, куда ведёт ссылка, он не может утверждать, что программа-де находится на этом компьютере. Она может быть, например, в сети.
Мы знаем, что в психике биологического вида Homo Sapiens есть архетип, который имеет явные и однозначные корреляции с тем, что мы называем сатанизмом; из этого никак не следует, что причина образования архетипа исходит от человека (для тех, кто воспринимает Сатану как личность — и так понятно, в безличностном восприятии образование архетипов — следствие общих процессов эволюции Вселенной, но не будем сейчас закапываться в синергетику).
Одно из значений этого слова — Верность, но термины не синонимичны. В контексте сатанизма Вера означает не только личную преданность Делу, но и уверенность в его высшей ценности, в правильности избранного Пути, в адекватности своего мировоззрения, в чёткой самоидентификации, которая в основном базируется не на логических построениях, а на личностном, внутреннем восприятии. Так называемые «сатанисты» (псевдосатанисты, подсатанники[15]), отрицая Веру, отрицают также и всё, что наиболее ценно для сатаниста, в т. ч. с наибольшим трудом вербализуемые метафизические проявления и переживания.
Разумеется, такая трактовка весьма отличается от гносеологической, где термин «вера» обозначает именно 'принять на веру', т. е. признать что-либо истинным без доказательств. Заметим, что мы не имеем права утверждать ('верить в') как однозначное отсутствие чего-либо (так как для этого надо обладать знанием всей реальности), так и однозначное наличие чего-либо (в конце концов, варианты последовательного солипсизма или 'Matrix has you' — принципиально неопровержимы). Таким образом, с гносеологической точки зрения любая вера (нечто 'точно есть' либо 'точно отсутствует') интеллектуально несостоятельна. Даже причинно-следственный закон — это предмет веры (см. работы скептиков, начиная с Пиррона).
Несколько выходя за рамки обсуждения терминологии, поясним важный вопрос, часто адресуемый тем сатанистам, что не используют понятие Веры — как можно иметь какие-либо твёрдые убеждения и при этом не верить в них.
Для начала наглядно проиллюстрируем эту концепцию на примере научной методологии. Кстати, христиане и им подобные часто прибегают к такой аргументации: в науке есть вера в объективное существование законов природы и вера в единство этих законов во всём пространственно-временном континууме, и, «следовательно», наука основана на вере, как и религия.
Однако в науке нет никакой веры. Есть честно ограниченный предмет изучения: набор всех принципиально возможных объективных экспериментальных фактов. Всё остальное науку не интересует, как не интересуют её дурные бредни о «существовании» этого самого предмета её изучения. Точно так же единство законов принимается в научных теориях, исходя из принципа Оккама (принцип экономности допущений, principium parsimoniae): любой эмпирически выведенный закон будет считаться «общевселенским» до тех пор, пока не будут определены границы, за которыми он становится неприменим. Вот только тогда появится необходимость в введении в научную модель чего-то, принципиально отсутствующего в ней в пределах старых границ. И самый кондовый материалист, и принципиальный солипсист, занимаясь наукой, будут пользоваться одной и той же методологией — если, конечно, это будет именно занятие наукой, а не идеологическая работа наподобие 'доказательства того, что бога нет' или креационизма. Интересующихся научной методологией направим к К. Попперу и Я. Хакингу, а сами дополнительно поясним вопрос, почему мировоззрение также не нуждается в вере.
Упрощённо говоря, мировоззрение — это система, которая описывает некую модель мироздания, а также место индивида в ней. Нельзя жить по нескольким системам как одновременно (это очевидно), так и 'по очереди' — утром материалист, вечером — идеалист (конечно, возможна смена мировоззрения на другое, но 'насовсем'). Разумеется, мы говорим о тех, у кого мировоззрение есть; большинство обывателей мировоззрения не имеют — они просто живут как все.[16]
Пусть некто выработал своё мировоззрение. Но если он его именно выработал, то оно на чём-то основано. И тут возможны (упрощённо) два варианта: либо «основание» именно принято на веру ('если из высказывания P следует Q, и Q приятно, то P истинно'[17]), либо становлению мировоззрения предшествовала длительная деятельность по анализу действительности и выработке структурирующих принципов. Понятно, что нас интересует именно второй случай; но при нём анализу подвергались факты. И при изменении фактологической картины действительности (т. е. обнаружении новых фактов) у субъекта может сложится иная модель; самостоятельно разработанное мировоззрение, в отличие от заимствованного, не является догматическим.
Кроме того, мировоззрение — это именно система, и общность определяется именно по его структуре, а не по наполнению. Поясним на примере личностного и безличностного восприятия Сатаны. Казалось бы, тут должен иметь место конфликт, — но его не наблюдается по простой причине: отношение к Сатане сходно, структурирующий принцип — один и тот же. Более того: для оккультной работы больше подходит личностное восприятие (трудно себе представить, условно говоря, 'призывание архетипа'), а для ментального и каузального анализа — внеличностное, т. к. здесь концепция 'Сатана является личностью' — излишняя (хотя и ничему не противоречит). Обобщённо говоря, любой настоящий оккультист в первую очередь — скептик; кому, как не оккультистам, практически на инстинктивном уровне понятна субъективность восприятия?
Таким образом, и личностное, и безличностное восприятие Сатаны имеют полное право на существование, т. к. ни одно из них не имеет права на «истинность», и они даже могут использоваться одним и тем же индивидом в различных ситуациях. Главное здесь — не форма, а тот отклик, который возникает в ответ на восприятие.
Как можно быть уверенным в базисе своего мировоззрения, если понимаешь, что в своей глубинной основе он недоказуем? А всё просто: последовательный скептик, который ни во что не верит, включая собственное существование,[18] на практике выбирает действия на каких-либо основаниях, не сводимых к чёткой логике. Буриданов осёл умрёт от голода только в математической модели. Поэтому выбирается некая рабочая гипотеза, которая не противоречит эмпирике, при этом — гармоничная себе, своему мироощущению и т. д., и следуют действия, исходя из неё.[19] Главное — не забывать, что это лишь гипотеза, и что мы познаём не реальность и даже не действительность, а лишь строим модели действительности…
И последний вопрос, который необходимо затронуть: а являются ли сатанистами те, кто искренне верит, что 'Сатана точно есть как личность'? Ведь эта точка зрения однозначно гносеологически несостоятельна.[20]
Отвечаем: если индивид при этом одновременно обладает Верой в той трактовке, которая описана в начале статьи, идёт по Пути сатанизма, верен Сатане и т. д. — определённо является. К сатанистам однозначно не относятся те, кто либо недоразвит настолько, что его нельзя назвать личностью,[21] т. е. у кого нет выработанных принципов, либо имеет черты, несовместимые с сатанизмом.[22] Рассматриваемый же случай
