– Вы не будете возражать, если я возьму эти документы с собой?
– Пожалуйста, но только если я в случае необходимости смогу затребовать их обратно. И еще вот что: прошу вас ничего не публиковать по этому поводу, вообще не предавать эту историю огласки, во всяком случае до поры до времени. – Он болезненно поморщился. – Иначе все наши труды пойдут насмарку.
Де Кок еще раз пристально посмотрел на него. Этот благообразный седой господин с усталым лицом не вызывал у него симпатии.
– Слышали ли вы когда-нибудь о явлении чуда в Амстердаме? – неожиданно спросил инспектор.
Ван Беммелен удивленно вскинул брови.
– Что за чудо?
Де Кок удовлетворенно потер руки.
– Не могу скрыть, – торжествующе произнес он, – как меня радует ваша неосведомленность…
Когда Де Кок с Фледдером снова оказались в своей комнате, молодой следователь, не скрывая своего удовольствия, хлопнул рукой по стопке бумаг на столе.
– Теперь нам даже ад с самим сатаной не страшен. Де Кок улыбнулся.
– Ты, я вижу, уже предвкушаешь появление комиссара Бейтендама?
Молодой помощник лукаво подмигнул Де Коку.
– Он нам уже ничего не может сделать! И советник юстиции – тоже. Здесь все написано черным по белому, в наших руках такие документы… Во всяком случае мы имеем неопровержимые доказательства, что наше расследование основано на реальных фактах. Теперь мы знаем, почему Рихард Недервауд похитил Жозе Харкема, а еще раньше поднял невообразимый скандал в больнице Южного Креста во время нашей «очной ставки». По-человечески этого парня можно понять… – Фледдер торжественно воздел руки к потолку. – Теперь мы преспокойно можем отвести все жалобы на наши якобы незаконные действия.
Де Кок с усмешкой наблюдал за ним.
– Значит у нас нет больше никаких проблем? Фледдер смутился.
– А какие еще проблемы?! – воскликнул он. – Автомобиль Розалинды ван Эвертсоорд, как вы уже слышали, сбросил в Северо-голландский канал шофер Ван Беммелена. Теперь все стало понятно: и неожиданный отъезд Яна ван Акена, и просьба доктора Ван Беммелемена, и перевозка вещей из квартиры Розалинды ван Эвертсоорд в Пюрмеренде… – Он ненадолго умолк, а потом сказал с нескрываемым восхищение: – А этот запашок, помните… вы были правы, Де Кок… квартиру Розалинды действительно продезинфицировали…
Фледдер уселся за свою пишущую машинку.
– Нужно составить подробный отчет… Включить в него заявление доктора Ван Беммелена и его поручения? – Он по-мальчишески звонко рассмеялся. – А копию мы пошлем нашим коллегам на Лодевейк ван Досселетраат.
Де Кок наклонился вперед.
– Так, так, – проговорил он. – И больше у нас никаких проблем?
– Что вы все ворчите по поводу каких-то проблем?
– А если я назову тебе одно имя: Аннетье Схеепстра?..
Фледдер пожал плечами.
– Ну и что? В числе этих женщин действительно была и Аннетье Схеепстра! – Он снова хлопнул ладонью по бумагам. – Она тоже умерла от пейдса. Об этом же здесь ясно сказано! Чего вам еще не хватает?
Де Кок покачал головой.
– А ты обратил внимание, кто из этих четырех женщин играл в баскетбол?
– Какое это имеет отношение к нашему делу?
– Прямое и непосредственное. Розалинда ван Эвертсоорд, Шарлотта Аскерлоот и Мария-Антуанетта' ван хет Вауд действительно входили в женскую баскетбольную сборную Нидерландов, которая совершала турне по Центральной Африке, но Аннетье Схеепрстра среди них не было. Понимаешь, она не могла заразиться этой болезнью в Африке.
Фледдер бурно запротестовал:
– Но они все жили в одном доме. Может быть, Розалинда ван Эвертсоорд и Аннетье Схеепстра встречались где-нибудь, ну, например, в лифте… И таким путем передалась инфекция…
– Рихард Недервауд, – спокойно пояснил Де Кок, – который имел интимные отношения с Розочкой, не заразился от нее, как показал анализ его крови, так неужели случайная встреча в лифте могла привести к инфекцированию?..
– А почему не могла? – спросил Фледдер.
Де Кок с задумчивым видом провел рукой по волосам.
– Конечно, – сказал он устало, – такое возможно, да только вряд ли… – И немного помолчав, он продолжал: – И вот еще что… Помнишь, все отмечали, что лица у Розалинды ван Эвертсоорд и у Марии- Антуанетты ван хет Вауд, а возможно и у Шарлотты Акерслоот очень изменились в результате болезни? Они стали похожи, как выразился Рихард Недервауд, на маску смерти. Однако, насколько нам известно, таких изменений не было замечено у Аннетье Схеепстра. Фледдер протестующе замахал руками.
– Нет! – закричал он. – У нее были те же самые симптомы, что и у Розалинды ван Эвертсоорд… иначе доктор Ван Акен не отослал бы ее в Амстердам, к доктору Лейстерхейзу.
Де Кок молча, не перебивая, выслушал его.
