Смерть по уик-эндам

— Отпусти его и убирайся! — прорычал он, сердито сверкая глазами.

Фледдер медленно, как во сне, кивнул. Затем, нерешительно потоптавшись у стола и избегая встречаться взглядом с подследственным, он тихо пробормотал: «Извините» — и, опустив голову, вышел из дежурки.

Глядя ему вслед, Декок тяжко вздохнул. Вообще-то, этот парень ему нравился. Инспектор даже видел в нем своего преемника, но порой все же сомневался в правильности своего выбора. Слишком эмоционален и вспыльчив, легко поддается минутным порывам…

Инспектор медленно повернулся к ошеломленному солдату.

— Я вас предупреждал, — негромко заметил он. — Сами виноваты. Надо было говорить правду. — Подойдя к раковине, он налил стакан воды и вернулся к Вайку. — Держите. И расправьте форму, а то она у вас вся измята.

Молодой человек был заметно напуган — когда он пил воду, его зубы громко стучали о стекло, а руки ходили ходуном.

Усевшись за стол напротив солдата, Декок терпеливо ждал, пока тот хоть немного придет в себя. Это не заняло много времени, и вскоре на щеках Вайка появился легкий румянец. Он несколько раз глубоко вздохнул, а затем поставил стакан и принялся приводить в порядок рубашку. Декок смотрел на его молодое лицо. Несомненно, Тома Вайка с его правильными чертами лица, светлыми волосами и поблескивающими голубыми глазами можно было назвать симпатичным. Они с Эллен составили бы весьма недурную пару. Да что там говорить — прекрасную! Но Эллен больше нет.

— Почему вы не сказали правду? — требовательно спросил Декок, подавшись вперед и опираясь локтями о столешницу. — Придвиньтесь поближе, я хочу поговорить с вами с глазу на глаз. Я отношусь к вам без неприязни, да и Фледдер тоже. Просто он еще слишком молод и горяч… как и вы, впрочем. А молодые люди порой теряют голову. — Инспектор улыбнулся. — Такова их натура.

Том придвинулся к столу вместе со стулом. Добродушное лицо инспектора вызывало доверие. Это умерило его подозрения.

— Ну так почему вы не сказали правду? — отеческим тоном повторил Декок. — Вы начали разговор со лжи. Вчера вечером вас в казарме не было.

Молодой человек, понурившись, тихо спросил:

— А Эллен… она и в самом деле умерла?

Декок кивнул.

— Мы нашли ее в канале.

Глаза Тома наполнились слезами.

— Не понимаю, — растерянно прошептал он, качая головой. — Она была… Кто и зачем мог с ней такое сотворить? — Он утер слезы. — Нельзя ли мне… увидеть ее в последний раз?

— Это против правил, да к тому же и зрелище не слишком приятное. Но если вы так хотите попрощаться с невестой, я могу это устроить.

— Да, инспектор, — вздохнул молодой человек. — Я… я…

— Что?

— Видите ли, я по-настоящему любил Эллен. Она настояла на разрыве помолвки, но я никогда не верил, что это всерьез. Она знала, что я схожу по ней с ума и… иногда подшучивала надо мной.

— Однако, разрыв помолвки — шутка довольно серьезная, вам не кажется?

— Да, вы правы. И все же… понимаете, я считал это всего лишь минутной прихотью. Прошлым летом она познакомилась с господином Дольманом. Или же к тому времени она его уже сколько-то знала. Семья Дольмана каждый год отдыхает в Гауде. Они там снимают виллу. Эллен доставляла туда продукты — у ее родителей магазин.

— Супермаркет.

— Да, но это лишь с недавних пор, а до этого у них была обычная бакалея, довольно маленькая. Но в прошлом году они начали перестраиваться, расширяться. Мой отец и старик Эллен, господин Вриез, занимаются совместным бизнесом уже бог знает сколько лет. Мы совершаем оптовые сделки — кофе, чай, специи и так далее. Я тоже в свое время возил Дольманам продукты — так мы с Эллен и познакомились.

— Вы тут упомянули о некой минутной прихоти…

— Да, — вздохнул Том Вайк, — это можно назвать и так. Прошлым летом она вбила себе в голову, что хочет работать в Амстердаме. Этот Дольман просто свел ее с ума. У него своя контора на Императорском канале, и он обещал взять ее к себе.

— Вам это не понравилось?

— Нет, совсем не понравилось. Я бы предпочел, чтобы она осталась в Гауде. Девушка, одна в большом городе, — это нехорошо. Я ей так прямо и выложил, но Эллен только посмеялась надо мной и спросила, не боюсь ли я, что ее кто-нибудь у меня уведет? Говорю вам, она любила надо мной подшучивать.

— И она уехала?

— Да, и начала работать в начале сентября. Бог с ним, я бы с этим рано или поздно смирился. Так или иначе мы собиралась пожениться — в следующем году, как только я вернусь из армии. В октябре нашу часть отправили на маневры во Францию, в Ла-Куртине. — Том горько усмехнулся. — Не прошло и двух недель, как Эллен прислала мне письмо, где написала о разрыве помолвки. Вот и все.

— Вот так, внезапно?

— Как снег на голову! А ведь у нас не было никаких ссор!

— Повторите, сколько вы пробыли в Ла-Куртине?

— Весь октябрь.

— Том, разумеется, я могу это проверить. То, что вы пробыли там весь месяц.

Молодой человек с удивлением посмотрел на Декока.

— Да, конечно, это и впрямь легко.

— И вчера вечером, — продолжал инспектор, — вы попытались разобраться в ваших с Эллен отношениях. — Это прозвучало скорее как утверждение, нежели вопрос.

Молодой человек насторожился:

— Вы считаете, что ее убил я?

Декок и ухом не повел, так как для него это был лучший способ удержаться от приступа ярости. Многие из коллег всерьез полагали, что он в буквальном смысле слова способен по желанию отключать слух. Во всяком случае, никто не сумел бы определить, слышит ли старик собеседника, если ему того не хотелось.

— Вчера вы позвонили ей на работу, — продолжал Декок так, словно Том его ни о чем и не спрашивал, — и договорились о встрече. Она пришла?

Том болезненно поморщился.

— Вы подозреваете меня в убийстве, — горестно сказал он. — Думаете, я сделал это потому, что она расторгла нашу помолвку? — Он покачал головой. — Я ее не убивал и вчера с ней не встречался.

Декок слегка притопнул ногой.

— Послушайте, так мы ни к чему не придем, — устало сказал он и вдруг громко скомандовал: — Руки по швам! Встать по стойке смирно и вытащить все из карманов!

— Зачем?

— Затем, что я так приказываю!

Вайк нехотя подчинился и, медленно опустошив карманы, выложил свои вещи на стол перед инспектором: расческу, носовой платок, маленькую записную книжку, мелочь…

— Это все?

— Все.

Декок осуждающе посмотрел на него.

— Том, — вкрадчиво произнес он, — ты ведь не хочешь, чтобы тебя обыскивали, верно? Особенно чтобы тебя обыскал я? Потому что я знаю, что это у тебя с собой. По крайней мере, у Эллен вчера вечером мы нашли то же.

— Не понимаю, о чем вы говорите! — Это была жалкая, слабая попытка.