камуфляже, тряхнул головой и мешковато осел на пол. Дрожащей рукой поднес пистолет к подбородку. Чуть вдавил указательным пальцем курок.
– Нет! – Зидинский отбросил ПМ. Закрыв руками лицо, заплакал. В кабинет вбежали вооруженные люди. Трое встали над полковником, направив на него автоматы.
– Даже застрелиться не смог, – презрительно проговорил рослый спецназовец. – С одной стороны, хорошо, много вопросов к тебе, Зидинский. И чего вам, паскудам, не хватает? Ловят, сажают, а вас меньше не становится… Глаз с него не спускать!
Двое спецназовцев поставили Зидинского на ноги. Неожиданно раздался выстрел. Зидинский повис на руках державших его спецназовцев.
– Снайпер! – закричал кто-то.
– Да, – вздохнул Павлов. – Надо было брать сразу. Я ведь предупреждал…
– Не получилось бы, – возразил мужчина в штатском. – Их предупредили. Кто-то в управлении стучит. О нашей командировке в курсе были единицы, и все-таки Зидинский узнал о нас. Черт…
– А может, спецназ срисовали?
– Исключено, – сказал штатский. – Они на «Икарусе» прибыли, и никто их видеть не мог. Стекла затемненные, табличка «Дети» и машина ГИБДД сопровождала, чтоб на постах не останавливали. Кто-то из управления сообщил Зидинскому. Что там со снайпером? – спросил он подошедшего командира группы спецназа.
– Ничего. Мне кажется, он ждал там по крайней мере часа полтора. И дождался.
– А почему киллер не стрелял, когда Зидинский подбежал к окну? – спросил Павлов.
– Может, надеялся, что тот сам застрелится, – усмехнулся сотрудник службы внутренней безопасности.
– Ну вот и все, – осмотрев троих убитых, усмехнулся Каратист. – Извините, мужики, но уходить чисто лучше одному. Все собрала? – спросил он вошедшую в комнату молодую женщину.
– Да, – ответила она.
– Поехали!
Они вышли.
Рыбачье
– Что? – Денис нахмурился.
– Потапова Убили, – услышал он голос жены. – Зидинский и Сулин. Он к ним в кабинет ворвался, и потом…
– Извини, – увидев подходящего к машине сержанта милиции, остановил ее Денис. – Потом поговорим, милиция появилась. Документы проверять будут. – Отключив телефон, он сунул его в карман и достал права.
– Сержант милиции Рощин, – козырнул подошедший милиционер. – Ваши права. – Денис протянул ему документы. – А что вы здесь делаете? – спросил сержант.
– За рыбой приехал, здесь подешевле. Решил заняться торговлей.
– Много не увезешь. Что-то темнишь ты, Мороз.
– Подожди, а я что, преступление совершаю, если приехал?
– Да просто интересно… Ладно, – отдав документы, козырнул милиционер. – Свободен.
– Извини, сержант. – Денис взял права. – А ты-то что тут делаешь?
– Участковый я, точнее, стажер, – ответил милиционер.
– Слышал про убийство семьи Ломакиных? – спросил Денис.
– А тебе что за дело? – насторожился Рощин.
– Мы вместе воевали. А видишь, как погиб. Выходит, воевать легче… – Денис вздохнул.
– Слышал. И много тут непонятного. Уж больно как-то быстро и нагло у бандитов получилось. И не взяли никого, их ОМОН положил всех. А потом в доме два раза что-то искали.
– Нашли?
– Я-то откуда знаю? После наших два раза в доме кто-то был. Никто ничего не знает. Но мужик погиб в бою, – вздохнул Рощин. – Двоих убил и ранил одного.
– Понятно. Значит, зря я его не выслушал, да теперь что?… А нашли того, кто заказал?
– Да тут, понимаешь, Селезнев, мой участковый, говорит, что дело темное, его закрыли уже. Вроде как грабители напали, и все. А ведь понятно, что не грабители. Из Вологды ОМОНу позвонили. Правда, минут за пять до омоновцев в милицию звонил сосед, но…
– Слушай, – перебил его Денис, – я вижу, ты парень нормальный и оборотнем не будешь. – Он улыбнулся. – Покажи мне дом, где…
– Поехали! – Сержант сел в машину. – Сейчас вправо, а там, когда налево, я скажу. И вот что, – смущенно проговорил он, – если кто спросит, скажете, что по Чечне меня знаете. Я там в двухтысячном был…
– Денис, – протянул руку Мороз.
– Вася, – пожал ее сержант.
– Как стажер? – спросил по телефону мужской голос.
– Да парнишка молодец, – ответил седой капитан, – вникает в дела. И не трус. Тут в кафе двое сцепились, так он быстро их успокоил. Хороший бы участковый из него получился. Но ведь не останется…
– Закончит школу милиции, получит офицерское звание и останется. Ты, Игорь Степанович, самый, на мой взгляд, опытный участковый, вот и объясни ему суть своей работы. Ведь это не только пьяных ловить, да самогон конфисковать. В общем, я на тебя надеюсь.
– Хорошо, Кузьма Павлович. А почему вы…
– Это мой внук. А я, сам знаешь, тоже участковым начинал.
– Вот этот дом, – сказал сержант. – Говорят, Ломакины не так давно сюда приехали. Проблем с ними не было. Жена его родила восемь месяцев назад. Так и не пожил ребенок.
– Слушай, – спросил Денис, – а как туда войти?
– Да никак. Это никак нельзя. А что тебе там надо? – Сержант подозрительно посмотрел на Дениса.
– Икону нам бабка одна в Грозном отдала. Славка говорил, что, пока сыну не исполнится год, она будет у него. Забрать бы хотелось.
– Ну, я не знаю, ведь…
– А твой командир-наставник как мужик?
– Нормальный, но вряд ли он разрешит. Повезло тебе, Денис, что я тут оказался. А ты кто по званию был?
– Старлей.
– Поехали, старший лейтенант, к Игорю Степановичу, он мужик нормальный. И участковый уже восемнадцать лет. Сын у него тоже воевал в девяносто шестом…
Вологда
– Все получилось как надо, – улыбаясь, сообщил по телефону подполковник. – Сулин и Зидинский мертвы. Потапов, кстати, тоже. Людей Сулина, этих уголовничков, взяли. Они ничего не знают. Один, правда, говорить начал и своих приятелей сдал, но…
– Ты веришь Каратисту, Суслов? – перебил его Бузин.
– Я никогда никому не верю, – ответил Суслов. – Поэтому и на тебя, капитан, у меня есть досье. Извини, но я так страхую свою жизнь. Ведь никто, кроме тебя, обо мне не знает, и если ты попадешь в руки правосудия…
– Если я попаду в руки правосудия, мне будет плевать на твое досье. Ты просто пытаешься предупредить меня…
– Хорошо, что ты понял – я полезнее, когда живой! – засмеялся подполковник. – Кстати, слышал новость? Задержанных азиатов навестил кто-то из посольства Японии. Разговор был обычный, но через полчаса они покончили с собой. Один сломал швабру в камере и пробил себе горло. Второй бросился с верхних нар вниз головой. Оба трупы. И еще одно: у «Триады» на нас нет выхода.
– Плохо, что у нас в ФСБ никого нет.
