– Давай. Осина посмотрел на девок.
– Девчонки, – сказал он. – Вы свободны. Чиба, заплати им и отправь домой.
– Понял, – ответил Чиба. – Девчонки! На выход.
Блондинка гибко изогнувшись, поднялась. Димон звонко шлепнул ее по заднице.
– До встречи, красавица.
Блондинка одарила его многозначительной улыбкой и ,покачивая бедрами, прошла мимо нас к двери. Димон проводил ее жадным взглядом. Осина подождал пока девчонки вместе с Чибой не выйдут.
– Понравилась? – спросил он, кивнув на дверь. Димон показал оттопыренный большой палец:
– Супер!
– А пар как?
– Отличный? – То, что доктор прописал! Осина негромко произнес, словно раздумывая.
– Тоже что ли попариться… Димон захохотал.
– Что, братан, чистеньким хочешь остаться?
Осина натянуто улыбнулся в ответ. Димон встал и откинул обернутую вокруг бедер простыню.
– Тогда я тоже еще заход сделаю. Пошли, Малыш! Осина взялся за ворот рубашки, расстегивая пуговицы.
– Парку там поддай, – попросил он.
– Базара нет, – откликнулся Димон и зашлепал босыми ногами в парную. Малыш улыбаясь двинулся за ним. Я так никогда и не понял: чему же он все время улыбался?.. Дверь парной захлопнулась за ними. Я услышал как громко зашипел пар.
– У-у-у! Хо-ро-шо-о-о-о! – Заорал Димон. – Малыш, еще ковшичек!
Осина отчаянно глянул на меня. Метнулся к двери парной. Тут же появился снова. Подхватил тяжелый деревянный табурет. Уже с ним побежал к парной. Засунул табурет ножкой в дверную ручку. Выскочил в предбанник к щиту управления трансформатором. Стрелка на индикаторе подрагивала в районе ста тридцати. Осина повернул регулятор. Стрелка дошла до ста шестидесяти и встала. Осина вернулся к столу.
– Эй, пацаны, вы скоро? – закричал из парной Димон. – Мы уже выходим!
– Осина не ответил. Дверь парной кто-то дернул изнутри. Она не поддалась.
– Эй, вы чего? – в голосе Димона прозвучала растерянность – Вы чего? Откройте!
Осина молча катал по столешнице кусочек хлебного мякиша. Дверь затряслась под ударами.
– Пацаны, хватит! Пошутили и ладно! Откройте! Громко гудел трансформатор.
– Пацаны, что за дела? Давайте поговорим! Если есть косяк, то сейчас все решим! Откройте!
В дверь бились уже изо всех сил. Но ее сколотили из толстых досок. Сломать их было не просто.
– Вы суки! Козлы! Падлы! Откройте дверь! Я задыхаюсь! Суки! Откройте! Захар же вас порвет! Пидоры! Бляди! Откройте!
Шло время. Очередной хлебный шарик крутился под пальцами Осины. Удары в дверь слабели. Голоса звучали глуше, жалобнее. Они уже только просили.
– Пацаны, ну пожалуйста! Откройте! Пацаны! Оставьте себе бабки! Я скажу Захару, что потерял их! Пацаны! Ну откройте!
Осина отщипнул новый кусок мякиша… Штук десять готовых шариков уже лежало перед ним. Я навалился грудью на стол. Со всей силой убеждения на какую был способен зашептал:
– Андрей, давай откроем! Еще не поздно! Скажем, что это шутка! Андрей!
Осина положил готовый шарик рядом с остальными. Начал выкладывать из них разные фигуры. Казалось это занятие поглотило его целиком. Я рывком встал.
– Пойду открою! Осина поднял голову. Посмотрел на меня. Я остановился выжидая.
– Интересно, – задумчиво сказал он. – В гараже лежали диски «Зиловские». Ты не в курсе, они еще там?
Я медленно опустился на лавку. Положил руки на стол. Крепко сцепил пальцы. Уткнулся в них лбом. Из парной уже не доносилось ни звука. Заскрипела входная дверь. В предбанник ввалился Чиба.
– Ну и девки! – оживленно заговорил он. – Эта беленькая меня чуть не изнасиловала! Сама, сучка, в штаны лезет! – он удивленно оглянулся. – А где пацаны? Еще парятся что ли?
Осина выложил из шариков крест. Подумал. Добавил косую перекладину вверху. Крест стал могильным. Не поднимая головы Осина спросил:
– «Зиловские» диски в гараже еще лежат?
– Лежат, – удивленно ответил Чиба. – А зачем они тебе?
– Подготовь два , – сказал Осина. – И проволоки пару метров найди.
Чиба все понял. Побледнел. Открыл было рот, хотел что-то сказать, но не стал. Тяжело потоптался. И вдруг безнадежно махнув рукой, вышел… Осина резким движением смял в кулаке все хлебные шарики …'Надо уходить» – отчетливо подумал я.
13
Малыш выплыл километрах в двухстах от города, ниже по течению. Его выловили рыбаки. Они же и вызвали милицию. А Димона так и не нашли. Он похоже «залег на дно». Шутка.
Захар не звонил. Вопросов не задавал. Наверное и так все понял. Теперь слово было за ним.
Я чувствовал приближение конца. Хотел поговорить об этом с Осиной, но не знал как. Да он бы и слушать не стал. Спасать себя я должен был сам.
Я ходил по городу. Разговаривал. Ел. Пил. Возвращался домой. Играл с Темкой. Юля что-то спрашивала. Я отвечал. Все это – механически. Как автомат.
Я лихорадочно искал выход. Думал только об этом. Я знал – надо уходить. Но держала безумная надежда, что все еще обойдется. Пройдет. Утрясется. Как-нибудь. Все равно как. И вот вечером, дней через восемь после «бани», – я бесцельно кружил по городу. Останавливался возле баров. Заходил. Но сидеть там не мог. Не мог смотреть на окружавшие меня лица, такие веселые и безмятежные. Я был чужой им. Совсем чужой. И остро чувствовал это.
В конце концов я оказался возле «Волны». Я не был здесь больше года. Оказалось, ничего не изменилось. Одноклассник Гена по-прежнему орудовал за стойкой.
– Здорово, Ген, – сказал я.
– Здорово, Вадик, – Гена явно обрадовался. Понятно почему. Знакомство со мной повышало его статус. Я представил себе, как он за пивом говорит друзьям:
– Ко мне недавно одноклассник заходил, Вадик. Он правая рука у Осины. У того самого… – и многозначительно замолкает. Друзья тоже молчат, с уважением поглядывая на него.
Ну что же, пусть порадуется, – вяло подумал я, – может это мне на том свете зачтется.
– Тебя что-то давно не видно, – сказал Гена. Я неопределенно пожал плечами.
– Дела.
– Понимаю,
– Пиво.
– Один момент!
Гена засуетился. Наполнил высокий стакан, поставил его передо мной. Я нехотя пригубил. Гена наклонился через стойку ко мне.
– Знаешь кто сюда заходил? – понизив голос спросил он. Кто мог к нему заходить?… И какое мне до этого дело? Я равнодушно ответил :
– Нет. Гена заговорщески оглянулся по сторонам и прошептал:
– Козеля. Я стиснул стакан в кулаке.
– Когда?
– Вчера, – зашептал Гена, – с ним еще четверо были. Сели за этот столик, вон у окна. Козеля меня подозвал. Про вас с Осиной спрашивал.
– Что спрашивал?
