отошел в сторону. Остальные головорезы встали у противоположной стены, держа на прицеле Гарро и его товарищей. Один остался у двери.
— Я пересмотрела договор, — сообщила Княгиня. — Изменила свое решение. Так вот, вы оставляете мне свой броневик и вот этого рыжего. — Она указала на Сергея. — Еще вот список тех вещей, которые вы мне привезете. Прежде всего, противотанковые гранатометы. А пока вы, — заложники. Вы, сержант, можете отбыть к своим и передать мои требования. Каждые пятнадцать минут мы будем убивать по одному заложнику.
— Это мои парни, и я их не брошу! — заявил Гарро.
— Даже этот русский?
— Все!
— Как трогательно! — издевательски захлопала в ладоши Княгиня. — Вы знаете, сержант, мне всегда доставляло удовольствие унижать вас, мужчин! Вы вертите женщинами всю свою жизнь, а на самом деле это они вами вертят как хотят. И так приятно смотреть, как самец, сильный, смелый, успешный, бьется от бессилия и боли, когда молодая и красивая девушка держит его за яйца и легонько сдавливает их. Вот где ваша сила! У меня в кулаке!
— Княгиня, ты сейчас неправа! — подал голос Бабуа. — Ох, как ты неправа!
— Тебя, старик, никто не спрашивал! — процедила Княгиня, достав длинный мундштук для дамских сигарет. — Кстати, почему ты до сих пор не преклонил колено перед своей госпожой? Ладно, я пока прощаю этих дикарей, но тебе должно быть стыдно. На колени! И брось автомат!
Бабуа опустил автомат. Но остался стоять, как стоял.
— На колени, старый осел! — прошипела Княгиня.
— Да пошла ты на …., шлюха из тбилисского борделя! — презрительно сплюнул Бабуа. — Я таких как ты десятками в свое время на … вертел! За людей вас не считал!
— Убейте его! — приказала Княгиня.
— Ага! — улыбнулся Бабуа. — И кто тебе будет шмотки притаскивать из пустыни?! Кто будет ходить туда, куда не один твой странник не полезет?!
— А мне все равно! Айрат, убей его!
— Хорошо, убей меня, но отпусти этого мальчишку! — попросил Бабуа, указав на стонущего Тенгиза. — Тебе-то он что сделал?!
— Просто он мужчина! — усмехнулась Княгиня, поправляя свои шикарные волосы. — И он в моей власти.
— Белая бумага, — вдруг произнес Гарро. — White paper.
— Что ты там лопочешь, сержант?! Айрат, убей его, я сказала. Или мне послать за Сергили?
Айрат, нерешительно, поднял автомат, прицелился в Бабуа.
— Ну все, старик, — усмехнулся он. — Кончились твои подвиги!
— Ничего похожего, — ответил Бабуа. — Вот это знаешь, что такое? — Он достал из кармана небольшую стеклянную трубочку. — Так вот, здесь вирус бубонной чумы. Пристрелишь меня — я ломаю ее, и вы все с небольшим промежутком времени подыхаете. Смекаешь своей тупой башкой?
— Блефуешь, Бабуа, — На висках Айрата показались капли пота.
— Конечно, блефую! А ты попробуй!
Айрат заколебался. Он защелкал пердохранителем, мешкая. Потом сказал:
— Княгиня, он…
Внезапно земля содрогнулась от страшного взрыва. Стекло в единственном окне выбило взрывной волной. Второй взрыв был гораздо ближе. Были видны блики пламени в оконном проеме, слышны крики раненых. Затем последовал третий взрыв, четвертый…
Американские танки начали обстрел города. Снаряды рвались ближе к внутреннему кругу, ближе к богатеньким мира сего. Бедных уничтожать нет смысла, вон их сколько здесь мрет каждый день! После первого же взрыва в городе поднялась паника.
Второй снаряд взорвался на блок-посту, где принимали товары у фермеров. Там уже валялось четыре трупа, в том числе и лысая охранница, любившая ослеплять непокорных. Несколько домов загорелось.
Третий и четвертый снаряд взорвались рядом с покоями Княгини. Если бы она находилась в своей постели, ей бы настал конец…
…И тут в руках Гарро появился пистолет.
— Что за дьявол! Откуда оружие?! — только и успел крикнуть кто-то.
Грохнули три выстрела. Сергей ничего и понять не успел. Трое бойцов Княгини дежали на полу с дырками в головах. Еще один, в дверях, схватился уже за спусковой крючок, но пистолет в руке Бабуа мгновенно успокоил его.
Айрат в замешательстве держал свой автомат перед собой. Он остался один, и его смелость, как ветром сдуло.
— Ну что, Айрат? — сказал Бабуа. — Так чьим подвигам конец? Если не хочешь умереть прямо сейчас, отдай мне автомат!
— Нет!
— Отдай автомат, Айрат! Жить будешь…пока. Обещаю!
Айрат, так и не найдя в себе смелости, выпустил автомат из рук. Бабуа подошел к нему, глядя в глаза, просипел ему чуть слышно:
— Неделю еще протянешь. Но вряд ли больше!
Айрат стоял, как вкопаный. Вероятно, слова старого странника произвели на него какое-то страшное впечатление. Боялись в этом городе Бабуа, ох, боялись! Фаворит княгини задрожал, завыл, как шакал, и вдруг выхватил нож, бросился на старика.
Это была его фатальная ошибка. Бабуа перехватил его руку с ножом, вывернул ее, ударил его автоматом, как дубиной. Айрат отлетел к стене. Бабуа вскинул автомат, и без малейшей жалости прострелил ему голову.
— А мог ведь еще недельку покоптить воздух! Как дерьмо жил, как дерьмо и подох! — Бабуа плюнул на мертвое тело Айрата. Потом повернулся к Княгине. Та не могла поверить в происходящее.
— Ты… как ты смел? — только и смогла произнести она. Вдруг она с визгом вскочила с кресла и бросилась к двери. Но Бабуа схватил ее за руку и отшвырнул к стене, у которой уже натекло порядочно крови.
— Начальник, ты можешь передать, чтобы твои пушкари прекратили город обстреливать? — обратился старик к Гарро. — Здесь и так все ясно. А мне здесь еще жить!
Гарро прильнул к передатчику, заговорил по-английски. Бабуа же подошел к лежащей на полу, ошарашенной Княгине. Она с ужасом разглядывала свою ладонь, всю в крови. Без церемоний странник взял ее за подбородок, поднял с пола и вдруг со всей силы ударил прикладом автомата в челюсть. Ударил так, что зубы на пол посыпались. Княгиня, вскрикнув, как мячик отлетела к другой стене, споткнувшись о лежащего Тенгиза. Упав, она сжалась в комочек, рыдая от боли и обиды.
— Сколько стоил час с тобой до войны? Отвечай, тварь! Убью!
— Сто пятьдесят долларов! — прохлюпала раскоронованная Княгиня.
— А ночь, стало быть, полторы тысячи?! Дорого! Слишком дорого! Вот твое место, запомни! — строго сказал Бабуа. — Помни об этом. Помни о том, кем ты была до Войны, овца!
— Может, хватит уже?! — сказал Сергей.
— Помолчи, Серго, ты человек молодой еще, добрый. Есть вещи, которые прощать нельзя. И справедливо было бы ее пристрелить. Нет, лучше удавить! Пожалуй, так и сделаю.
— Нет, не на-а-до! — прохлюпала Княгиня.
— Почему нет? Как ты любила говорить? «Им не повезло!» Так вот, на этот раз не повезло тебе!
— Не трогай ее!
В дом вбежал Сергили. Он огляделся, увидел кровь, трупы. Подбежал к Княгине, обнял ее, прижал к себе.
— Не трогай ее, Бабуа! Прошу тебя, как отца! Хочешь, на коленях просить буду!
— Сергили! — прохлюпала Княгиня. — Спаси меня, пожалуйста! Я уже простила тебя, только спаси меня!
