— Нет… но в ближайшее время надеюсь приступить к работе.
— Надеетесь?
Она засмеялась, но даже ей самой смех показался искусственным.
— Я просто не уверена… Пока.
На лице Риза отразилось непонимание.
— Хотите пояснить?
— Я вдова, — произнесла она отрывисто. Прежде чем продолжить, она услышала его тяжелый вздох. — Муж умер два года назад, и я до сих пор не могу прийти в себя.
— Вы любили его? — Слова сами слетели с его губ. Он тут же пожалел, что не может взять их назад.
Мерил побелела. Его прямота застала ее врасплох. Она долго подбирала слова для ответа.
— Нет… не думаю, — откровенно призналась Мерил. — Мы… мы рано поженились. — Она старалась говорить ровным голосом. — С годами стали отдаляться друг от друга, потом он заболел…
Она не могла продолжать. Боже, что происходит? — спрашивала она себя. Зачем она обнажает душу перед этим человеком? На нее это не похоже. Пора заканчивать.
Риз молчал. Он опять попал впросак со своими вопросами! Она, верно, считает его бесчувственным болваном. Но откуда же он мог знать? «Ты должен был догадаться, — говорил внутренний голос. — С самого начала было ясно, что здесь не все в порядке. Женщина с внешностью Элизабет Тейлор просто так не может оказаться на пустынном пляже среди зимы. Берегись, Корбетт, ты ходишь по лезвию бритвы! Хватит напрашиваться на неприятности!»
— Ваша очередь.
— Что, простите? — Ее спокойный голос вернул его к реальности.
— Что вы скажете о себе? — «Почему вы здесь один?» — хотела она добавить, но сдержалась. «Давай спрашивай, — подталкивала она себя, — удовлетвори свое любопытство, а потом выстави его за дверь».
Мерил видела, как он изменился в лице, всячески стараясь скрыть волнение.
— Это долгая и очень скучная история. — Теперь он не прятал горечи. — Не хочу утомлять вас деталями. — И продолжал уже с улыбкой: — А если вкратце, зимний отпуск — то, что мне порекомендовал врач.
Ну и держи при себе свои секреты, подумала Мерил и резко отвернулась к кофейнику, наполнила две чашки горячим напитком, стараясь не поднимать глаза на собеседника. Теперь она была уверена, что источник его проблем — женщина. Жена? Бывшая жена? Все симптомы скандального развода, прямо, как у Морганы в свое время. Хотя она и отвела взгляд, Риз знал, что в нем сейчас сквозит тревога. Вообще у нее очень выразительные глаза: темно-карие, почти черные, с темными длинными ресницами, которыми она часто пользовалась, чтобы скрыть боль или беззащитность. Ему вдруг нестерпимо захотелось обнять ее.
Откинувшись в кресле, Мерил пила кофе и разглядывала его лицо. Большой нос, прекрасно очерченный, но не совершенный. Небольшая горбинка свидетельствовала о возможном переломе. Внезапно ее воображение сыграло дурную шутку: она представила их вместе обнаженными. Обнаженными и в постели. Ну, нет, хватит!
— Вы бегаете каждое утро? — Надо спросить о чем угодно, лишь бы избавиться от наваждения. — Я занимаюсь этим всего лишь полгода, но уже не могу представить себя без этих ранних пробежек. Правда, вначале ноги ужасно болели, — смущенно улыбнувшись, добавила она после небольшой паузы. Она понимала, что тарахтит как заведенная, но не могла замолчать и не могла оторвать от него взгляда.
Он засмеялся, и у нее мгновенно стало легко на душе.
— Я страдаю от этого много лет, и ничто не может сравниться с этой болью в ногах. — Риз пытался представить себе очертания ее груди под свитером, но не смог. Скрыть краску смущения и любопытство, которое разжигало в нем тело этой женщины, тоже не удавалось.
— Я всегда считала, что мне понравится давать уроки правильного ухода за своим телом. — Самодовольная улыбка появилась на ее лице. — Знаю, вам это покажется абсурдным, но я могла бы попробовать.
Ее глаза заблестели, но так же быстро погасли. Вот дурочка, зачем озвучивать свои дурацкие фантазии!
— Было бы здорово!
Мерил покачала головой:
— Нет, ну что вы… я просто так болтаю.
— Ну, нет. — Он придвинулся ближе. Так, казалось, проще придать ей уверенности. — Почему бы не попытаться? Ваша гибкая фигура могла бы служить примером для менее везучих.
— Ладно, — она откашлялась, все еще чувствуя себя неловко из-за своей болтливости, — посмотрим.
— Нельзя легкомысленно относиться к своей мечте. — Он внимательно посмотрел на нее. — Обещайте серьезно подумать над этим.
Мерил улыбнулась:
— Может, я так и сделаю.
— Молодчина! — Он порывисто пожал ей руку и поднялся. — Мне пора, я и так занял слишком много вашего времени.
— Стойте. — Она еле перевела дыхание — рука все еще помнила его прикосновение. — Не забудьте молоко.
Мерил почти бегом бросилась на кухню, почувствовав огромное облегчение.
— Спасибо.
Мерил проводила его до двери и не слишком уверенно произнесла:
— Приходите еще.
Все же следовало бы держаться от него подальше. Он слишком опасен. Во всяком случае — для нее.
— Можете быть в этом уверены. — Он с усилием заставил себя отвести взгляд от очертания сосков, слишком заметных под мягкой тканью. При этом он думал о том, как здорово было бы поцеловать ее нежные полные губы. Господи! Что за идеи! — Вы готовите отличный кофе.
— Рада, что вам понравилось.
Последовала неловкая пауза, затем он шагнул на крыльцо. Она смотрела ему вслед, опираясь на дверной косяк.
Спустившись с крыльца, он обернулся:
— Может, как-нибудь отправимся вместе на морскую прогулку?
— Может быть, — вежливо ответила она. Хуже всего, что она хотела бы поехать с ним. Но он не позовет ее. Просто они оба очень вежливые люди.
Он прищурился и смотрел на нее целую вечность, потом взмахнул рукой:
— Увидимся.
Мерил стояла и, закусив губу, смотрела ему вслед. Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы не попросить его вернуться.
ГЛАВА 2
Она чувствовала себя несчастной. Весь остаток дня и трое последующих суток ничто ее не радовало. Она пыталась рисовать, даже постирала кое-какие вещи, часами занималась гимнастикой, бегом, подолгу гуляла, все время, высматривая знакомую фигуру, но он так ни разу и не появился. Мерил осознала, что хочет видеть его. Странно, очень странно и совершенно ей несвойственно! Может быть, просто одиночество дает себя знать? Но ведь Мерил искала именно одиночества, сознательно отгородила себя от внешнего мира, желая обдумать свою жизнь, проанализировать ее.
