стал подумывать, что Моргана ошиблась. Я сходил с ума от неизвестности. Наконец не выдержал и явился к тебе сам.
— Риз, как ты думаешь, почему Моргана сделала это?
— Мне кажется, она, таким образом, хотела искупить вину перед нами.
— Дорогой, мы всегда будем ее благодарить, правда?
— Да, родная… Давай поженимся завтра.
— Отлично. — Мерил ласково погладила его по спине.
— Если ты немедленно не прекратишь свои нежности, — нахмурился Риз, — я не смогу сказать тебе нечто чрезвычайно важное.
— Хорошо, я слушаю.
— Это касается твоей работы. — Он набрал воздуха в легкие. — В общем, если хочешь, продолжай заниматься любимым делом. Естественно, когда родится ребенок. Пока мы не виделись, я дал себе клятву: если мы будем вместе, я укрощу свой эгоизм и буду с радостью делить тебя с сестрой и работой. Если счастлива ты, то, значит, счастлив и я.
Она подняла на него глаза и твердо произнесла:
— Спасибо, Риз. Но я тоже о многом думала эти долгие месяцы. Теперь работа — не главное для меня. Ты и ребенок — вот, что занимает все мои мысли. Вы — смысл моей жизни.
— Я люблю тебя. — Он задыхался от нежности, переполнявшей его. — Теперь я точно знаю — наш брак будет воистину заключен на небесах. Наша любовь — божественный дар, ничто не смогло и не сможет разрушить ее, она навсегда останется с нами.
Говоря это, он удивлялся сам себе, потому, что никогда еще не употреблял такие возвышенные слова.
— Я люблю тебя всем сердцем.
— А я… Нет, я хотел сказать, что ты, и есть мое сердце.
