— Конечно. Ты лучше всего подходишь на роль слушателя. Но может быть, мы и ошибаемся. Он мог вернуться из-за того, что ему надоели опасности и лишения той жизни, которую он вел. Возможно, теперь он решил остепениться и жить как всякий нормальный человек.
— Это самое простое объяснение.
— Будем надеяться, что так и есть.
Вечером следующего дня, выбегая из офиса, Делия проклинала заседание старших консультантов, продолжавшееся так долго. Теперь у нее не будет времени, чтобы перед прибытием Люка не спеша, как она планировала, принять душ.
Она начала раздеваться уже на лестнице, ведущей наверх. И закончила в спальне, расположенной на втором этаже. Затем бросилась в ванную комнату и ополоснулась рекордно быстро. Надела брюки «капри» из джинсовой ткани и белую футболку. В этот момент прозвенел входной звонок. На ходу поправляя прическу, она сбежала вниз и распахнула дверь. У нее перехватило дыхание. На пороге стоял Люк в джинсах и обтягивающей черной футболке. Он выглядел так же молодо, как раньше. Воплощение ее грез. Мужчина, приходивший к ней во сне одинокими ночами, год за годом.
— Привет, — сказал Люк.
Обе его руки были заняты. В одной он держал коричневый бумажный пакет с ужином из «Бистро», в другой — бутылку местного вина. Он повернул ее так, чтобы Делия могла видеть этикетку.
— Подойдет? Или мне купить белого?
— Замечательно. Проходи. — Она пропустила его внутрь. — Я не думаю, что существует какое-то особое вино, которое пьют с гамбургерами:
— Классная квартира, — похвалил он, осматриваясь.
Они проследовали на кухню.
— Благодарю.
Люк начал выкладывать содержимое сумки на обеденный стол.
— И мне нравится этот дом. Когда он был построен? Ты знаешь его историю?
Делия выдвинула ящик и достала штопор.
— Этот дом, вместе с другими такими же домами на побережье, был построен в XVIII столетии, чтобы привлечь богатую публику. Каждый из домов был меблирован и сдавался в аренду за сумасшедшие деньги — пять фунтов в неделю.
— Неужели? — Он усмехнулся. — Бокалы?
Она дотянулась до верхней полки буфета и достала два высоких фужера.
— От этих домов к берегу пролегали деревянные настилы, и леди подходили к самой воде, не запачкав юбки.
Люк засмеялся.
— Какая прелесть!
Делия тоже улыбнулась и уселась на высокий табурет около барной стойки.
Люк занял место рядом. Делия встретила его очень напряженной, и это ему не понравилось. Раньше она такой не была. Во всяком случае, он не замечал. Он помнил, что ему было хорошо рядом с ней — веселым, хорошим другом. Самым лучшим.
Люк развернул гамбургеры, один из них пододвинул к ней и посмотрел прямо в глаза. Без косметики овальное лицо Делии выглядело трогательно-юным.
Люк отвел взгляд, стараясь сосредоточиться только на еде. Он изо всех сил избегал пристально разглядывать Делию. Он всегда знал, что если позволит себе что-нибудь лишнее по отношению к ней, это разрушит их дружбу. Она не принадлежала к тому типу девушек, которые были склонны к случайным связям. А ему не хотелось потерять ее компанию. Так что он давал волю гормонам в других местах, а с Делией оставался в строго платонических отношениях. Кроме того, Лина убила бы его, если бы он переступил черту. Сестра отчаянно защищала Делию во всем. Он вел себя разумно тогда, а уж теперь тем более не хотел совершить глупость.
Люк прокашлялся.
— Дом на берегу стоит, наверное, целое состояние? Как же ты его приобрела? Ты получила наследство?
Она слегка наклонила голову.
— Нет, я не получала наследства. Я заработала каждый цент сама. Мне до сих пор приходится экономить, чтобы выплачивать ежемесячные платежи.
В ее голосе прозвучали оборонительные нотки, и Люк отругал себя за бесчувственность. Хорошее начало. Он вспомнил, какой напуганной раньше выглядела Делия, приходя в их дом. Ей нравились хорошие вещи. И то, что она выросла в бедной семье, питало ее честолюбие. Он вспомнил, как она клялась, что у нее будут такие же вещи. И он знал, что она еще тогда решила иметь все, каких бы трудов это ни стоило. И, очевидно, достигла поставленных целей.
Благодаря Делии он узнал, что люди при рождении имеют разные возможности. Но каждый наделен гордостью. Если Делия не могла себе позволить посещать те же места, что Люк и Лина, она никогда не разрешала им за себя платить.
Он видел ее подавленность, когда ей предлагали одежду Лины, из которой та уже выросла. Ведь Делия всегда была намного миниатюрнее его сестры. Но она предпочитала штопать и перешивать свои старые вещи, чем донашивать обноски. И Донна и Лина проявляли большую изобретательность, чтобы помочь Делии, не унизив ее достоинства. Именно тогда Люк получил уроки, которые пригодились ему в более поздние годы и при других обстоятельствах. Он оглядел кухню и гостиную.
— Ты все хорошо устроила, — заметил он мягко.
Делия кивнула.
— Сказать по правде, я приобрела эту квартиру относительно дешево. Когда три с половиной года назад я решилась на покупку, морское побережье не было в такой цене. С тех пор вкусы поменялись, и жить на берегу моря стало престижным.
— Значит, ты только купила этот дом, когда я приезжал в Аделаиду прошлый раз? Я не помню, чтобы ты об этом упоминала.
— Ты был очень занят в тот приезд.
Он поморщился.
— Кроме того, тогда дом выглядел совсем не так привлекательно. В течение пятидесяти лет к нему не прикасалась рука человека. Поэтому ни у кого и не было желания его купить. И мне было бы затруднительно его тебе показать, если бы ты даже и захотел.
— Ты проделала огромную работу.
Здесь было намного уютнее, чем в том доме, где он жил со своей бывшей женой. У нее не было таланта вести домашнее хозяйство.
Люк взял бокал и направился к застекленным дверям, выходящим в сад.
— О! — только и воскликнул он.
Делия развернулась на табурете.
— Сад в полнейшем запустении. У меня пока не было возможности им заняться.
— Недостаток времени? — спросил он, обернувшись.
— Да, а также и денег. Когда я, — она нахмурила брови, — получу повышение, сад будет первым в моем списке приоритетов.
В ее взгляде вспыхнула решимость. Затем она убрала мусор со стола и присоединилась к Люку у окна.
— Я слышал, твои родители умерли, — сказал он. — Я хотел послать цветы или открытку, но... так и не решился.
Она кивнула.
— Ирония в том, — сказала Делия бесцветным голосом, — что после долгих лет, когда я мечтала, чтобы они умерли, я оказалась косвенно виновна в их гибели.
— Черт побери, Делия! Не драматизируй! Ведь это была авария, не так ли?
— Безусловно, но все же моя вина есть. Они никогда не выезжали дальше холмов Аделаиды. Я
