– Все в порядке. Это было давно.
– Вы должны верить, что Тодд поправится.
На Рейн снова накатила паника.
– Я должна в это верить… иначе сойду с ума. – Она помолчала, уставившись в чашку и механически двигая ее по блюдцу. – Но как только вспомню о том, какие ранения он получил… – Голос ее пресекся, глаза потемнели от страха. Спустя несколько мгновений она извиняющимся тоном добавила: – Простите, обычно я не столь слезлива. – Правда, она умолчала о том, что обычно не исповедуется перед человеком, которого только что встретила и которому не слишком доверяет.
Эш смотрел на блестящие слезинки на ее ресницах и чувствовал, что у него путаются мысли.
– Полно, не извиняйтесь. Тодд – борец. Он все преодолеет. – Эш не мог оторвать взгляда от Рейн.
О, эта женщина произвела на него сильное впечатление. Может, причина заключалась в ее сдержанности, даже неприветливости? Или это просто маска, под которой она прячет свой истинный характер? Впрочем, какая разница! В его жизни нет места женщинам, сурово напомнил он себе. Уже давно он не заводил серьезных отношений с представительницами прекрасного пола. Те, с кем он иногда имел дело, лишь помогали ему расслабиться – и только.
В течение последних лет его беспокоил некий изъян в его организме – он не переносил присутствия женщины дольше двух-трех часов. Он полагал, что где-то внутри его разомкнулись какие-то контакты и все его чувства и стремления угасли навсегда.
И вот теперь появилась эта женщина, и чувства его вновь ожили и начали досаждать. Это было неожиданно и несправедливо. И тем не менее он загорался всякий раз, стоило ему посмотреть на нее.
Его вернул к действительности негромкий голос Рейн – она попросила официантку налить ей в чашку кофе.
Сделав глоток, Рейн наконец отважилась задать мучивший ее вопрос:
– Расскажите мне, пожалуйста, как все это случилось… Я имею в виду аварию.
Эш вздохнул. Ему страшно не хотелось посвящать Рейн в детали, ибо он отдавал себе отчет в том, что это лишь усилит ее страдания. Однако у него не было выбора. Она услышит это если не от него, так от кого-то другого. Что ж, он примет ответственность на себя.
– Мы с вашим братом знакомы давно, – начал он. – Чтобы быть точным, со времен Вьетнама. Тодд спас мне жизнь…
– Продолжайте.
– Поэтому, когда он пришел ко мне и попросил работу, я не смог ему отказать. Я ведь его должник. Вот так все и началось.
– Лучше бы вы ему отказали, – сердито ответила Рейн.
Эш нахмурился, однако продолжал говорить ровным, спокойным тоном.
– Я могу вас понять. – Он пожал плечами. – Большинство женщин испытывают те же чувства.
– Во всяком случае, – сверкнула глазами Рейн, – я готова пожертвовать чем угодно, лишь бы Тодд нашел себе другую работу. Только не полеты! Я умоляла его не возвращаться в авиацию, но он и слышать об этом не хотел. – В ее голосе послышалось отчаяние.
– Как я уже говорил, это наша жизнь, – терпеливо пояснил Эш. – Тут ничего не поделаешь. Это как наркотик. Единожды попробовав, ты уже не можешь от этого отказаться.
Рейн передернула плечами.
– Ну а как говорила вам я, я всегда ненавидела этот образ жизни и ненавижу его сейчас!
«Можно считать, она тем самым признает, что думает о тебе, старина», – успокоил себя Эш.
– Разумеется, это ваше право. – Эти слова Эш произнес спокойно, но внутри кипела обида.
Повисло молчание.
«Он наверняка меня презирает, – решила Рейн. – Что ж, это даже хорошо. Теперь мы оба знаем, на каких позициях стоим».
Он первым нарушил молчание.
– Вы знали, что одно время у Тодда были проблемы с… выпивкой?
Этот вопрос, сформулированный столь деликатно, заставил ее сердце гулко забиться.
– Разумеется, знала! – бросилась в атаку Рейн. – Но почему вы спрашиваете об этом? Какое отношение прошлое имеет к настоящему? – Каждая новая фраза ее звучала громче предыдущей.
Эш отвел глаза.
– Вероятно, никакого. Ладно, забудьте об этом! Я не должен был задавать подобных вопросов.
– Нет, я не забуду! – рассердилась Рейн.
Ответом ей была тишина.
Рейн больше не могла оставаться в неведении. Она обязана все выяснить. Облизав пересохшие губы, она неуверенно проговорила:
– Он… он, случайно, не… – Рейн запнулась. Боже, задать вопрос оказалось труднее, чем она думала. Однако она должна знать наверняка. – Он, случайно, не пил, когда…
Она прониклась презрением к себе за то, что усомнилась в невиновности Тодда. Но когда ее брат вернулся из Вьетнама, он вел себя безобразно. Он пристрастился к зелью и моментально растранжирил все
