сейчас ей нужно отдохнуть и окрепнуть. Ему не хотелось думать об утраченном ребенке, слава Богу у них есть Николае, он любим и в безопасности в Терр дю Кер. Теперь там бабушка и дедушка, которые, нужно думать, откликаются на каждое требование юного джентльмена. Последствия этого они еще почувствуют, когда вернутся домой.
На следующее утро в ловушке, поставленной накануне, Джейсон нашел молодого оленя. Он сварил крепкий бульон, который Кэтрин нашла восхитительным. В течение следующих дней Джейсон изощрялся как мог, готовя ей вкусные блюда. Он боялся, что у нее начнется жар, но этого не случилось, и чувство страха за нее начало постепенно отступать.
Джейсон почти не оставлял ее одну, отлучаясь лишь на то, чтобы принести воды, присмотреть за лошадьми и проверить силки. Он быстро справлялся с этой работой и тут же возвращался в хижину. Дважды в день, перед рассветом и перед закатом, он уходил проверять, нет ли каких знаков, говорящих о приближении Давалоса. Ему не хотелось оказаться захваченным врасплох. Когда Джейсон сидел на пороге хижины, глядя на горизонт, где высокие темные деревья встречались с голубым чистым небом, Кэтрин не могла бы сказать по его лицу, тревожило ли его что-нибудь. Сама она тосковала по сыну и по Терр дю Кер, и по своей матери — Джейсон рассказал о ее приезде. Но больше всего ей хотелось, чтобы было нарушено их уединение.
Они мало говорили, обычно Джейсон задавал ей вопросы и получал односложные ответы. Оба понимали, что им многое нужно обсудить, но они не торопились. Кэтрин постепенно набиралась сил. На третий день он разрешил ей встать, но при первых же признаках усталости грубо отправил ее обратно в кровать. Не зная почему, она разразилась слезами, и это потрясло их обоих. Джейсон обнял ее вздрагивающее тело, его губы нежно прикасались к заплаканному лицу, голос дрожал, когда он успокаивал Кэтрин.
— Не надо так плакать, маленькая моя любовь. Я больше, не буду грубить, но ты так упряма, что иногда это сводит меня с ума. Успокойся. Конечно, я животное, и, когда выздоровеешь, ты сможешь отомстить мне.
Всхлипнув еще раз, она посмотрела ему в лицо, переполненное нежностью. Наверно, это из-за болезни, в изумлении решила она. Не мог же Джейсон смотреть на нее с любовью?
Легко поцеловав ее в нос, он спросил:
— Теперь лучше?
Кэтрин вдруг одарила его широкой улыбкой, от которой у него слегка закружилась голова. Губы его медленно раздвинулись в ответной улыбке.
На следующий день он опять разрешил ей подняться, но лишь на шестой день позволил надеть брюки и рубашку, которые привез для нее… Часть дня он заставлял ее отдыхать, но вечером после обеда, когда они впервые ели вместе за деревянным столом, он разрешил ей присоединиться к нему и посмотреть, как садится солнце. Обняв рукой за плечи, он прижал Кэтрин к себе и поцеловал в лоб. Стоя рядом с мужем, любуясь гаснущими красками дня, она хотела, чтобы это мгновение продолжалось вечно. Но солнце быстро село, и Джейсон, чувствуя, как она дрожит от вечерней прохлады, нежно увел ее у дом.
Здесь она налила себе кофе из кофейника, который стоял на краю очага, и спросила:
— Еще слишком рано, чтобы ложиться спать. Что мы будем делать?
Джейсон насмешливо улыбнулся, и, поняв, что скрывается в ее невинном вопросе, она тут же воскликнула:
— О, я не имела в виду это! Просто хотела сказать, что мне еще не хочется спать, и я не хочу, чтобы ты укладывал меня в постель, как уставшего ребенка!
— Я никогда не укладывал тебя в постель, как ребенка.
Она не обратила внимания на его замечание, быстро глотнула кофе, обожгла при этом язык и посмотрела на него так, словно это была его вина. Но не стала ссориться и попросила:
— Расскажи мне о хижине. Откуда ты знал, что она здесь?
Он тоже налил себе чашечку кофе и сел на стул напротив. Они спокойно разговаривали несколько минут, и вдруг Кэтрин спросила:
— Джейсон, скажи, что ты здесь нашел? Я знаю, это не Сибола, но ведь что-то ты нашел?
Он поставил на стол кофе и ответил вопросом на вопрос:
— Откуда ты взяла? Я не говорил ничего подобного.
— Нет, ты что-то нашел. Были же у Давалоса основания говорить, что ты знаешь что- то. И еще та фраза: «Изумруды и золото, которые вы носите, являются ключом к тому, за чем охотится Давалос». Джейсон медленно провел рукой по подбородку.
— Никакого ключа тут нет. Это просто безделушка, которую мне хотелось иметь. Было два таких браслета, — продолжал он. — Один — у моего друга, Филиппа Нолана. Мы втроем — он. Пьющий Кровь и я — нашли сокровища, их было немного и, конечно, это была не Сибола.
Как ребенок, которому пообещали на ночь сказку, Кэтрин выдохнула.
— Расскажи еще.
Джейсон устремил задумчивый взгляд на потолок, но видел он высокое жаркое солнце над высокими равнинами земли команчей. Воспоминания нахлынули на него с такой силой, словно он снова переживал все это.
Снова предстала перед ним высокая отвесная стена каньона Пало Дуро, и он почувствовал тот восторг, который охватил его при виде пирамиды, возвышавшейся на дне каньона. Нолан знал, что это действительно был храм ацтеков. Потом они обнаружили пещеру и в ней нашли золотые браслеты.
Захваченный воспоминаниями, он с трудом вернулся к реальности. Кэтрин, увлеченная его рассказом, спросила:
— Ты потом вернулся туда?
— Нет. Когда все есть, зачем желать большего? Странное выражение промелькнуло у него в глазах, и она поспешно пробормотала:
— Я только спросила, не сердись на меня.
— Забудь об этом. Все это было так давно. Вернулся ли туда Нолан, я не знаю, да меня это и не волнует. — Неприятно удивленный ее неподдельным интересом, он напомнил себе, что в то время сам был не старше нее, и тут же смягчился.
— Не золотой ли браслет Нолана лишил покоя Давалоса? — осторожно спросила Кэтрин. Глаза Джейсона потемнели.
— Возможно. Давалос всегда был алчным существом. И он не один. Я убежден, еще многие верят в золотые города ацтеков, только и ждут, чтобы их открыли.
— Как бы я хотела быть мужчиной! Это несправедливо, что вам дано так много приключений, — вздохнула Кэтрин.
— А разве, то, что я тебя похитил, для тебя не приключение?
Не думая, что она говорит, Кэтрин привычно возразила:
— Это было ужасно! Разве можно сравнивать то, что разрушило всю мою жизнь, с твоими впечатлениями?
Боже, как застыло его лицо! Лучше бы подавиться ей этими словами!
Глава 13
