«И как это она изловчилась так незаметно ко мне подкрасться в самый неподходящий момент? — подумал Алик. — Двойка обеспечена! Эх, вот было бы здорово, если бы она сама все рассказала, а мне за это поставила пятерку в дневник!»
Алик не успел раскрыть рта, как заметил, что Валентина Петровна, словно забыв о только секунду назад произнесенных ею словах, отправила на место Козленко и громко произнесла:
-- Повторяю, ребята, что в корнях глаголов лаг— лож, кас—кос и других писать а надо только тогда, когда в следующем слоге есть суффикс а и когда глагол отвечает на вопрос что делать? Например: полагать. Писать о следует тогда, когда в следующем слоге нет а, глагол же отвечает на вопрос что сделать? Например, ребята, глаголы положить, коснуться. Понятно? Ноготков! Иди к доске и прихвати с собою дневник.
«Все-таки не забыла, — подумал Алик. — Теперьто кол обеспечен». Алик порылся в портфеле, извлек дневник и поплелся к доске.
— Молодец, Ноготков! — улыбнулась Валентина Петровна. — Вот так всем бы не мешало готовить уроки! — И она, взяв из рук остолбеневшего мальчугана дневник, сделала в нем какую-то запись. «Еще издевается, — подумал Алик, усаживаясь за парту. — «Всем бы не мешало так готовить уроки». А сама кол, конечно, влепила!»
Раскрыв дневник, Алик изменился в лице: там стояла жирная пятерка, рядом с которой красовалась размашистая подпись педагога.
Едва дождавшись звонка, он помчался на школьный двор, чтобы подышать свежим воздухом и поразмышлять над тем, что произошло.
— Ну ты сегодня и дал — весь класс ахнул! — хлопнув по плечу Алика, возбужденно заговорил Женька. — Теперь все будут говорить, что Ушастик — самый выдающийся знаток грамматики!
— Брось трепаться, — махнул рукой Алик. — Я вот до сих пор ничего не могу понять. Ребята, наверное, смеются надо мной?
— Смеются? Да они в диком восторге! Ты так здорово рассказывал, что я просто ошалел.
— Так весь фокус в том, что это не я рассказы...
— Хватит заливать, — обиделся Кряков. — Я человек честный, и считай, щенок у тебя в кармане. Как ты думаешь в клубе служебного собаководства можно поузнавать?
— В клубе? — механически повторил Ноготков. — Можно попробовать.
— Пойдем вместе? — скорчил мину униженного просителя Женька. — Я уже выклянчил у отца пятерку.
— Пятерку? — снова автоматически повторил Алик. — За что?
— Даром не дадут, — вздохнул Женька. — Даром наша соседка грудного младенца получила в Доме ребенка. Девочку усыновила.
— Так вот, Женька, — решительно произнес Ноготков, — могу держать пари, с меня ни копейки не возьмут в собачьем клубе!
— Опять заливаешь, — поморщился Кряков. — Почему же это с тебя не возьмут? Ты что — особа, приближенная к королю?
— К королю или к валету — все равно, а я всетаки держу пари! Договоримся так: если проигрываю я, ты с меня запрашиваешь что угодно, а если проигрываешь ты, я тебе влеплю пять щелчков.
— А почему так ма... — начал было возражать Женька, но тут же умолк, вспомнив, что щелчки предназначаются не какомунибудь постороннему человеку, а ему, Крякову. — Гм... А если выиграю пари я, значит, запрашиваю что хочу? А если корову?
— Получишь корову и теленка в придачу.
Глава седьмая,
полная неожиданностей для людей и собак
Последние полтора тысячелетия распространялись всякие слухи насчет того, как обычно относятся учащиеся к сообщению об отмене урока в связи с болезнью педагога.
Одни говорили, что будто бы в таких случаях все девочки и мальчики бегут к учителю домой и со слезами на глазах умоляют его дать им задание на время своей болезни. Другие отмечали, что после столь тягостного сообщения все учащиеся мчатся к своему куратору и просят разрешить им заняться сбором макулатуры. Третьи утверждали, что при подобной ситуации школьники разыскивают лечащего врача учителя и заклинают его сделать все, чтобы болезнь продлилась не более полугодия.
Ребята из шестого «В», где числились в списке и Ноготков с Кряковым, не принадлежали ни к одной из трех вышеупомянутых категорий. Узнав, что последний урок у них отменяется из-за болезни учительницы немецкого языка, они, не сговариваясь, забрали свои портфели и, едва выскочив за ворота школы, бросились врассыпную.
Надо ли говорить, что уже через каких-нибудь восемнадцать минут Алик Ноготков и Женька Кряков остановились перед большими красными воротами с калиткой, рядом с которой на фоне жженого кирпича красовалась большая вывеска:
Городской клуб служебного собаководства
Под вывеской висело объявление, рассчитанное, очевидно, на самых грамотных и наиболее сознательных в мире четвероногих:
Внимание! Собакам без хозяев вход воспрещен!
Толкнув ногой калитку, Алик вошел в большой тенистый двор с высокими пирамидальными тополями. Он заметил несколько десятков женщин и мужчин, державших на поводках самых различных собак. За ним, стараясь не отставать, шествовал Женька Кряков.
В клубе ребята застали группу мужчин и женщин, которые обменивались репликами. До слуха Ноготкова донеслись такие слова, как «зонарная окраска», «ротвейлер», «густошерстая», «вольер».
— Здравствуйте,—почему-то тихо произнес Алик.
— Привет, молодые люди! — очень строго ответил плотный, средних лет мужчина. — Желаете зарегистрировать собачку?
— У нас ее нет, — вздохнул Алик.
— Но кошек мы не регистрируем, — ехидно улыбнулся мужчина.
— А у вас не найдется щенка боксера?
— Могу показать! — неожиданно поднялся из-за стола мужчина, и тут ребята заметили в его руках маленького коричневого щенка со страшной тупой мордочкой, слегка приоткрытой пастью и носом, скорее напоминавшим обрубок рога. — Червонца не пожалеете?
Алик пристально посмотрел на него, окинул взором Женьку и снова уставился на щенковладельца.
«А ты бы, жадина несчастная, взял бы и подарил мне щенка, — подумал Алик. — Я бы отказывался, а ты бы умолял взять бесплатно!»
— А дешевле, дяденька, нельзя? — жалобно произнес Кряков.
— Мы...
— Мальчик! — перебил Женьку мужчина со щенком и повернулся к Алику. — Я решил просто подарить тебе моего Боксика. На, бери его, пусть у тебя будет память о бескорыстном кинологе (
Женька ошалело глядел на Алика и никак не мог понять, что же это такое сейчас происходит, — ведь только что с них заломили десять рублей, а теперь вроде бы отдают совсем за так эту симпатичную собачонку. И при чем тут кино — тоже непонятно.
Между тем Алик выдержал паузу, как бы раздумывая, стоит ли связываться с этим человеком, и безразличным тоном произнес:
