— Ну что ж, — сказал Он. — Причины, во всяком случае, нам довольно скоро станут известны.
— Что вы имеете в виду? — спросил мужчина.
— Людей, которые погибают в воде, обычно выбрасывает на берег. И если на него напала акула, это будет сразу ясно. — Женщина опустила плечи, и Броди выругал себя за бестактность. — Извините, — сказал он. Женщина покачала головой и заплакала.
Броди попросил женщину и мужчину подождать у него в кабинете, а сам вышел в приемную. Медоуз стоял в дверях, прислонившись к стене, молодой человек, высокий и стройный, стоявший рядом с ним, атаковал Медоуза вопросами. Репортер из «Таймс», сообразил Броди. На молодом человеке были сандалии, плавки и рубашка с короткими рукавами с эмблемой в виде аллигатора на груди с левой стороны. Эта эмблема сразу вызвала у Броди инстинктивную неприязнь к репортеру. В юности такие рубашки были для Броди чем-то вроде символа богатства и высокого положения в обществе. Все курортники носили их. Броди долго приставал к матери, и наконец она купила ему «двухдолларовую рубашку с шестидолларовой ящерицей», как говорила она, но когда он увидел, что все равно толпы курортников проходят мимо него с тем же равнодушием, что и прежде, он испытал унижение. Он содрал аллигатора с кармана, а рубашкой стал чистить газонокосилку — летом он подрабатывал стрижкой газонов. Совсем недавно Эллен купила несколько дорогих платьев той же фирмы; они вряд ли могли позволить себе платить такие деньги за аллигатора, но Эллен надеялась, что это поможет вернуться в ту среду, из которой она вышла. И однажды вечером Броди — неожиданно для себя самого — принялся корить Эллен за покупку «десятидолларового платья с двадцатидолларовой ящерицей».
Двое мужчин сидели на скамейке — репортеры из «Ньюсдей». Один был в плавках, другой — в пиджаке и спортивных брюках. Корреспондент Медоуза — кажется, его звали Нэт, — присев на краешек стола, о чем-то болтал с Биксби. Увидев Броди, они замолчали.
— Чем могу быть полезен? — спросил Броди.
Молодой человек, беседовавший с Медоузом, сделал шаг вперед и сказал:
— Я Билл Уитмен из «Нью-Йорк таймс».
«Подумать только, какая честь!» — мелькнуло в голове у Броди.
— Я был на пляже.
— Ну и что вы там видели?
— Я тоже был там, — вмешался один из репортеров «Ньюсдей», — и ничего не видел, кроме того парня, который сейчас сидит в вашем кабинете. Вот он, похоже, что-то видел.
— Да, это так, — сказал Броди, — только он сам не знает, что именно.
— Что вы собираетесь написать в протоколе — нападение акулы? — спросил репортер из «Таймс».
— Я пока ничего не собираюсь писать и вам тоже ничего не советовал бы предпринимать, пока все не прояснится.
Репортер из «Таймс» усмехнулся.
— Да полно, шеф. Вы что, хотите назвать это таинственным исчезновением? Мальчик, затерявшийся в океане?
Броди с трудом сдержал себя, чтобы не ответить на выпад репортера из «Таймс».
— Послушайте, мистер Уитмен, — ваша фамилия Уитмен, я не ошибся? — у нас нет свидетелей, которые видели что-нибудь, кроме всплеска. Человек, сидящий у меня в кабинете, уверяет, что он видел какое-то большое серебристого цвета тело, и по его мнению, это может быть акула. Он говорит, что никогда в жизни не видел живой акулы, поэтому его слова не являются заключением эксперта. У нас нет трупа, нет доказательств того, что на мальчика напала акула… Мы только знаем, что он исчез. Может быть, он утонул. Может быть, с ним случился какой-нибудь приступ или припадок. А может быть, на него напала какая-то рыба или животное, или даже человек, если на то пошло. Все могло случиться, и пока мы не получим…
Скрежет шин по гравию на общественной стоянке прервал Броди. Хлопнула дверца машины, и в полицейский участок влетел Лен Хендрикс. На нем были одни только плавки. Его тело с налипшими серовато-белыми песчинками было такого же цвета, как пластмассовый стаканчик для кофе. Он остановился посреди приемной.
— Шеф… — Ты купался, Леонард? — спросил Броди, пораженный его видом.
— Еще одно нападение! — выдохнул Хендрикс.
Репортер из «Таймс» оживился:
— А когда было первое?
— Мы только что обсуждали это, Леонард, — сказал Броди. — Я не хочу, чтобы кто-либо делал поспешные выводы, прежде чем мы удостоверимся, что же произошло на самом деле. Черт возьми, мальчик мог и утонуть.
— Мальчик? — переспросил Хендрикс. — Какой мальчик? Это был мужчина, старик. Пять минут назад. Он вошел в воду, поплыл и вдруг дико закричал, голова его скрылась под водой, затем снова вынырнула, и он опять что-то крикнул и снова исчез под водой. Вода вокруг вся. Бурлила и сделалась красной от крови. Акула отплывала и снова набрасывалась на свою жертву, снова отплывала и снова набрасывалась. В жизни я не видел такой здоровенной рыбы, ну прямо автофургон. Я зашел в воду по пояс и попытался дотянуться до старика, но рыба все кидалась на него. — Хендрикс замолчал, уставившись на пол. Дышал он с трудом, прерывисто. — Наконец она отстала, может, уплыла, не знаю. Я подошел к старику поближе, он лежал на воде лицом вниз. Я схватил его за руку и потянул.
— Ну, а дальше? — спросил Броди.
— Она осталась у меня в руке. Рыба, по-видимому, откусила ее, и она едва держалась, висела, как на ниточке. — Хендрикс поднял голову — глаза у него были красные от изнеможения и ужаса.
— Тебя мутит? — спросил Броди.
— Да нет.
— Ты вызвал «скорую помощь»?
Хендрикс отрицательно покачал.
Головой.
— «Скорую помощь»? — удивился репортер из «Таймс». — Это все равно что запирать конюшню после того, как из нее украли лошадь.
— Заткнитесь, вы, умник, — сказал Броди. — Биксби, позвони в больницу. Леонард, на тебя можно рассчитывать? — Хендрикс утвердительно кивнул. — Тогда пойди и разыщи несколько щитов с надписью «Пляж закрыт».
— У нас есть такие?
— Не знаю. Должны быть где-то. Может, в кладовке рядом с табличками: «Личная собственность. Охраняется полицией». Если их нет, то придется нам самим сделать несколько штук. Так или иначе, а эти проклятые пляжи надо закрыть.
В понедельник утром Броди приехал на работу сразу после семи.
— Принес? — спросил он у Хендрикса.
— Она у вас на столе.
— Ну и что там? Ладно, сам посмотрю.
— Вам не придется долго искать.
Свежий номер «Нью-Йорк таймс» лежал у Броди на столе. На первой странице в правом крайнем столбце почти в самом низу он увидел заголовок:
Акула-людоед Две жертвы на Лонг-Айленде Броди выругался и начал читать:
«Уильям Ф: Уитмен, специальный корреспондент „Нью-Йорк таймс“.
Хотя тело мальчика Александра Кинтнера не было найдено, официальные лица заявили, что, вне всякого сомнения, на него напала акула. Свидетель Томас Дагер из Нью-Йорка утверждает, будто видел, как что-то огромное серебристого цвета выскочило из воды, кинулось на мальчика с его надувным матрацем и плюхнулось обратно в воду. Следователь Эмити Карл Сантос сообщил, что следы крови, обнаруженные на
