2. Примеры удара, приводящего к рваной ране, можно найти у животных семейства кошачьих, например, это страшный удар лапы льва, тигра или удар хобота «полуразумного однорукого». Можно наблюдать и то, как зебра и квагга (получившая свое название по издаваемому ей крику «Ваг-га, ваг-га!», лошадь и осел, верблюд и даже корова защищаются, лягаясь копытом; а страус, журавль и крупные хищные птицы, нападая, бьют крыльями.
Касатка вооружена крепким тараном. Обыкновенный кит бьет головой с такой силой, что может потопить китобойный корабль; более того, это млекопитающее использует свой мощный хвост в боях с людьми и животными, к примеру, в битве с акулой или морской лисицей [23] .
В исполнении сильных кулаков человека это дает нам «благородное искусство» бокса, восходящее к глубокой античности; на кулаках бились еще в Древнем Риме, Греции и Лузитании. Хотя бокс и принято связывать с Великобританией, но он популярен не только среди крестьян России, но и среди чернокожих мусульман хауса, сослуживших такую хорошую службу на войне с ашанти. Любопытным подражанием вооружению кошачьих является индийский багнак. Вслед за Деммином полковник А. Лэйн Фокс [24] впадает в заблуждение, описывая «лапу тигра» как «индийское предательское оружие, принятое в тайных обществах, изобретенное около 1695 года нашей эры». Деммин ошибочно приписывает изобретение багнака Сиваджи, князю страны Маратха, находящейся на западе Индии, с помощью обмана убившего этим оружием Афзал-хана, мусульманского полководца Аурангзеба, посланного в 1659 году на подавление восстания Сиваджи. Тогда было принято решение о встрече вождей противоборствующих сторон, и мусульманин, выйдя из рядов своей армии, двинулся вперед в сопровождении одного слуги; на нем была тонкая мантия, а из оружия только прямой меч. Сиваджи же, выйдя из крепости, казался робким и неуверенным и к тому же был безоружен. Но под тонкой хлопковой курткой у него была кольчуга, а помимо спрятанного кинжала — «тигриная лапа». Хан с презрением посмотрел на сгорбленную маленькую «горную крысу», которую мусульмане грозились запереть обратно в клетку; но, обнимая врага, Маратха вонзил свой багнак в его тело и добил кинжалом. Как мне было сказано, тот самый багнак до сих пор хранится как реликвия в семье Бхонсла [25] .
С тыльной стороны ладони ничего не было видно, кроме двух массивных золотых колец на указательном пальце и мизинце; в ладони между этими кольцами лежала полоска стали, на которой крепились три-четыре «когтя», достаточно тонкие, чтобы спрятаться между пальцев полусжатой руки. Нападение начиналось с резкого распарывания живота противника: слышал я и об отравленных багнаках, подобных, видимо, отравленным перстням древней и средневековой Европы.
Дата изобретения этого оружия совершенно неизвестна; цыгане, эти европейские индийцы, производят его в своей модификации, весьма любопытной и изобретательной.
3. Колющее оружие сделано явно в подражание «вооружению» коз, оленей и прочих рогатых животных, типа буйвола или дикого быка, — все они разбегаются, наклонив голову, и вонзают рога в тело противника. Антилопа гну и другие африканские антилопы, будучи загнанными, отбиваются от охотников именно таким образом. В Европе «удар оленя» (вспарывающий и разрывающий удар) унес в могилу множество людей. Гиппопотам, опасное животное, которое часто недооценивают, подныривает под каноэ, как кит, внезапно всплывает и пробивает прочнейшими костяными клыками две дыры в днище нарушителя его спокойствия. Черный носорог, самое свирепое и раздражительное животное африканской фауны, хоть и является травоядным, имеет на изогнутых носовых костях один-два рога из древоподобных сплетений волокон, крепящихся посредством развитого аппарата мышц и связок. Это оружие, мягкое и обвислое, когда животное настроено мирно, становится жестким и неподвижным, когда он разгневан, что подтверждает единственное предназначение этого органа — боевое. Это великолепный кинжал, который распарывает слона и протыкает ребра лошади сквозь седло и подкладку. Вымерший саблезубый тигр, имевший один резец и пять клыков, тоже убивал проникающим ударом. Если взять птиц, то и выпь, и павлин, и белый журавль бьют клювом в глаз; последний известен тем, что погружает свой длинный острый клюв глубоко в противника; чтобы поймать журавля, ему подставляют дуло ружья: птица с силой загоняет клюв в отверстие, тут-то ее и ловят.
Цапля защищается на лету от сокола своим острым длинным клювом. Фазан и куропатка, домашний петух и перепел, не говоря уж об остальных, пользуются своими шпорами как кинжалами; фазан-аргус из Индии, американская якана, рогатый крикун, австралийская цапля и ржанка из Центральной Африки несут свое оружие на крыльях.
По сведениям, которые приводит Плиний, дельфины, заплывающие в Нил, вооружены острым плавником на спине, чтобы защищаться от крокодилов. Кювье относит это упоминание на счет Squalus centrina или Spinax Линнея. Европейский спинорог (Balistes capriscus), живое ископаемое, редкое в британских водах, замечательно показывает эффективность, красоту и разнообразие такого рода вооружений. Он протыкает неприятеля снизу сильным, способным натягиваться шипом на первом переднем спинном плавнике; основание этого копья широкое и содержит отверстия, и шип из поддерживающих пластин свободно проходит сквозь него.
Когда позвоночник поднимается, паз на спине заполняется выступом от следующего костяного луча, который закрепляет шип в поднятом положении.
Как и взведенный курок, этот шип уже невозможно опустить, просто нажимая на него с силой, пока не произведен сброс, например, не нажат спусковой крючок. По словам образованного и опытного профессора Оуэна, этот механизм можно сравнить с примыканием и отмыканием штыка: когда шип опускается, он укладывается в выемку в поддерживающей пластине и, таким образом, совершенно не мешает плавать.
Драчливая и жадная маленькая колюшка (Gasterosteus) снабжена похожим механизмом. Подкаменщик (Gottus diceraus) имеет на спине шип с зазубринами, в точности похожий на копья эскимосов и дикарей Южной Австралии.
Желтобрюхая рыба-хирург, или рыба-ланцет (Acanthurus), обитающая во всех океанах, вооружена двумя длинными шипами по обеим сторонам хвоста; этим «ланцетом» она искусно защищается от своих многочисленных врагов. Naseus fronticornis, помимо рога на морде, снабжена еще и режущими копьевидными лезвиями на зазубренном и утыканном шипами хвосте. После укола «жалящей рыбы» (Trachinus vipera) ничего не остается, кроме как ампутировать раненую часть тела. В плавниках рыбы есть полые каналы, в которых хранится яд — кстати, подсказка изготовителям кинжалов.
Морской кот (он же хвостокол, Raia trygon и Raia histrix) оборачивает свой длинный тонкий хвост вокруг объекта нападения и режет шипованным краем этого хвоста, нанося ранение, которое заживает очень долго. Шипы эти мало того что отравлены, так еще и рассчитаны на то, чтобы задерживаться в ране: их широко используют дикари Фиджи, островов Гамбье и Пелью, Таити и Самоа.
В них воплощена идея об отравленном оружии, которое нельзя извлечь. Именно таковы стрелы бушменов, шошонов, гуйанских макоинчи, а вершиной развития подобного направления является продукт высокой технологии — стилет, которым пользуются низы общества.
Меч-рыба (Xiphias), хоть и является растительноядной, отмечена Плинием как способная потопить корабль. Имеются записи, что она убила человека, когда тот купался в Северне близ Уорчестера.
Меч-рыба нападает на акул, и известен случай, когда она пробила своим чудовищным оружием борт корабля. Нарвал, или морской единорог (Monodon monoceros), снабжен замечательным клыком; такую же форму часто придают клинкам мечей.
Можно предположить, что человек, живший среди животных и зависевший от них в вопросах пропитания, в начале своего эволюционного пути перенимал у них же привычки и способы защиты и нападения.
На этой иллюстрации изображены сингхаута, маду, или мару (двойные кинжалы), сделанные из рогов
