Ицко-Матео понимающе кивнул и ничего не ответил.
Через десять минут «Лэнгли» въехал на территорию небольшого частного аэродрома и, не останавливаясь, зарулил в открытый ангар, в котором стоял четырехмоторный трансконтинентальный коптер бизнес-класса. Экипаж – двое пилотов и высокая худая стюардесса с неприятным злым лицом – уже ждал у трапа. Юрист, не обращая на них ни малейшего внимания, исчез в салоне, а Йорг задержался с чемоданами и своей сумкой, лежавшими в багажнике кара. Помогать ему никто и не подумал: едва спина Ицко-Матео скрылась в прямоугольном проеме, вся троица рванула следом.
«Лакейская кровь, – философски подумал Йорг. – Впрочем, им, пожалуй, неплохо платят…»
Он впихнул багаж в специальный шкаф слева от входа и устроился в кресле у иллюминатора за спиной шефа. Негромко взвыли двигатели. Выкатившись из ангара, коптер остановился: очевидно, пилоты ждали команды диспетчера.
Йорг вытащил из внутреннего кармана пиджака сигару и замер, раздумывая, стоит ли беспокоить шефа, но тот не дал ему раскрыть рта:
– Курите, майор. Стюардесса! Извольте пару виски. У вас сигары, Йорг?
– Если хотите, могу угостить. – Детеринг приподнял в удивлении брови.
На этот раз Ицко-Матео развернулся вместе со своим массивным креслом.
– У меня очень острый слух, – пояснил он с улыбкой, – но при этом полное отсутствие слуха музыкального. Парадокс, не правда ли?
– Так бывает, – вежливо кивнул Детеринг. – Что же – сигару?
– Собственные плантации? – поинтересовался юрист, обнюхивая предложенную ему пузатую сигару ручной работы.
– Не так чтоб собственные, – дернул плечом Детеринг. – Но и не чужие. Сент-Илер, как вы понимаете.
Ицко-Матео щелкнул карманной гильотинкой и протянул ее Йоргу; тот в ответ поднес шефу длинную горящую спичку.
– Аромат очень даже…
– Да, ваша милость, табак недурен, уж слишком много лет ушло именно на этот сорт.
Юрист кивнул и с явным удовольствием поднял тяжелый стакан:
– Что ж, тогда выпьем за терпение, приводящее к достойным результатам. Мне, знаете ли, терпенья не занимать…
– Я догадываюсь, ваша милость. Карьера сенатского поверенного требует большого самообладания. Я бы не справился.
– Вы, майор? Что ж, может быть. Я-то точно не справился бы с вашими делами. Для такого рода службы нужна фантазия, полет мысли, а у меня нет ничего, кроме усидчивости и некоторой интуиции. Вы, кстати, часто бывали в Порт-Кассандане?
– Заносило по службе.
– Город больших возможностей, майор…
– Безусловно, ваша милость. Но мрачные рожи аборигенов меня иногда просто пугают.
– Как вы сказали, мрачные рожи? – Ицко-Матео искренне расхохотался и поставил опустевший стакан на столик. – Н-да, мне они тоже иногда кажутся излишне серьезными. Впрочем, не нам их судить.
Коптер набрал высоту, движки развернулись для горизонтальной тяги, и бесконечные разноцветные поля департамента Ной-Венеции исчезли из виду, скрывшись под облаками. Здесь, пожалуй, Йоргу нравилось больше, чем где-либо еще, не считая родного Сент-Илера. Он не упускал случая выматериться по поводу немыслимой, на его взгляд, дороговизны всего и вся, но мягкий субтропический климат, добросердечные люди, тишина и чистота столицы богатейшего аграрного пояса, – все это делало Ной- Венецию весьма привлекательным местом. Оказавшись здесь в лейтенантской юности, он получил служебную квартирку в не слишком жирном, но все же респектабельном приморском районе и долго не мог привыкнуть к некоторым нюансам своего нового бытия. На службу, как выяснилось, можно было ездить в форме, потому что участковый капитан, в принципе, не умел держать язык за зубами, и уже через месяц престарелые леди, ковыряющиеся в саду их десятиэтажного кондоминиума, начали приветствовать его «милорд лейтенант»; неделей позже ему представились, случайно встретившись во дворе: местный терапевт с частной практикой («Для приезжих наш климат может быть коварен… о нет, милорд, я не смею намекать, но если что, ко мне ближе, чем в госпиталь, а вас я приму в любое время суток!»), хозяин местного таксопарка («Мало ли что, милорд, вот вам карточка: будет надо, я приеду сам, и даже на лимузине»), хозяин лучшего бара и, как положено, содержательница борделя. Испугавшись, Йорг сперва решил написать рапорт по начальству, однако через некоторое время понял: соседи вовсе не лезли в его дела, они просто стремились помочь юному офицеру с другой планеты, оказавшемуся в новом для него мире. Здесь все друг друга знали и раскланивались при встрече. После того как лейтенант Детеринг приволок в полицейский участок двух завязанных в узел громил, которые у него на глазах дубасили таксимэна дядюшку Саркиса (Саркис передал дела ночному диспетчеру и решил прогуляться пешком, а Йорг возвращался домой после затянувшегося совещания), старушки перестали воспринимать его в качестве юноши. Теперь он ходил в бар дядюшки Тоби с девочками из заведения тети Сони, что отнюдь не считалось безнравственным – офицер! – а когда в один прекрасный день Йорг Детеринг вышел из лимузина с новенькими погонами первого лейтенанта на плечах белого парадного мундира, старушенции, все так же хлопотавшие в саду, бросились собирать для него цветы…
Стремительно приближающийся двадцатимиллионный мегаполис Порт-Кассандана с пробивающими облака небоскребами, со вторым – после аврорского Портленда – космопортом Империи Человечества, с уникальной концентрацией миллиардеров на квадратный метр выглядел для Детеринга одним сплошным нужником.
В этом городе делали деньги. Деньги! – и сравниться с ним могли лишь деловые центры Старого Корвара. Корварских бизнесменов, впрочем, на Кассандане хватало. Невероятно богатый мир, не «подаренный», а самостоятельно открытый одним из первых человеческих экипажей, со временем превратился в роскошный парк, где густые леса севера мирно соседствовали с агропоясами субтропиков, засеянными пригодными для хомо культурами, а синие океаны юга давали миллионы и миллионы тонн превосходных морепродуктов. Первые кассанданские колонисты, совершенно очарованные планетой, приложили немало усилий для сохранения ее в первозданном виде, и это им удалось: в отличие от Орегона, Кассандане оставили «почти все». Три столетия колонизации мало изменили облик великолепного мира: выросшие города отнюдь не отравили ни воды, ни воздух, миллиарды людей заняли свое место в экосистеме с чрезвычайной осторожностью.
Порт-Кассандана считался в Империи «старым» городом. Для того чтобы уйти из заросшего небоскребами делового центра, стоит лишь придавить акселератор – и многополосный ситивэй унесет в маленький рай особнячков, украшенных изящными башенками ветрогенераторов. Всегда большие семьи под одной крышей, всегда участок на гектар; всегда своя вода и своя энергия: «Мы не зависим от Сената и его тарифов!» Всегда военные в роду, всегда «личная» история Имперских войн, и всегда гора незарегистрированного боевого оружия, включая нечеловеческий антиквариат колоссальной мощности…
– Так что? – поднял брови Ицко-Матео. – Вы что-то задумались, майор, нет? Как вам Порт- Кассандана?
– Быть может, – кивнул Детеринг. – Но это все равно не мое, вы же понимаете…
– Как знать, – поверенный чуть прищурился. – Если вы не станете возражать, я познакомлю вас с некоторыми людьми, которые могут оказать значительное влияние на вашу карьеру.
Йорг только усмехнулся, кивая в ответ. Конвертоплан пробил облака, скользя вниз: башни Порт- Кассанданы – серебряные, бронзовые, ослепительномедные, – уже сверкали впереди. По правому борту возник и тут же исчез громадный лидданский транспорт, стремительно уходящий на орбиту. Йорг повернулся: новый космопорт превосходил размерами знакомый ему порт Ойсмолла. Судя по количеству кораблей на поле, Кассандана уже могла соперничать с Линдаллу. Увиденное вызвало у него усмешку: вспомнилась брошюра некогда популярного социолога, который стер пальцы, вопия об ужасающих последствиях очередного беби-бума, случившегося в первые послевоенные годы. Солдаты, сумевшие вернуться домой, мечтали о пяти сыновьях, а дочерей никто и не считал. Несколько десятилетий, и – новые
