этом позаботится. Представь, что мы…
— Какого черта он здесь делает?
Кардинал узнал Леона Рутковски по шраму на лбу, но Рутковски глядел не на Кардинала. Он не сводил глаз с Клегга.
— Привет, Леон, — сказал Клегг. — Давненько не виделись.
— Эта сволочь на восемь лет упрятала меня за решетку!
— Не волнуйся, — сказал Белтран. — Он наш друг. Ты под защитой, помнишь?
— Конная полиция не была у нас в друзьях.
— А теперь вот стала.
— Ты меня не знаешь, Леон, — сказал Кардинал. — Я не из Конной полиции, а из Управления полиции Алгонкин-Бей. Капрал Клегг, может, и заодно с мистером Белтраном, но я-то — нет. И вот что я скажу тебе: через пять минут здесь будет полиция Алгонкин-Бей. Так что от твоего решения многое зависит. На твоем месте я бы удрал.
Рутковски потер шрам на лбу:
— Как ты назвал его?
— Реймонд Белтран. По рождению кубинец. Разыскивается полицией за то, что замучил и убил нескольких людей в Майами. Не считая убийства викинг-байкера по имени Вомбат Гатри, про которое, я думаю, тебе известно.
— «Белтран» звучит не очень-то по-индейски.
Белтран пожал плечами:
— Я взял себе имя, в то время самое подходящее. Наши поставщики доверяли индейцам. А вообще какая разница? — Белтран ткнул острием ножа в медальон, висевший на груди Леона. — Пока ты носишь вот это, волноваться тебе не о чем. О такой силе индейцы и мечтать не могут.
— Как поступишь с этим парнем? — спросил Клегг. — Видимо, в город ему уже не вернуться.
Кардинал почувствовал, как в спину ему уперлась «беретта».
Послышался шум машин, приближающихся со стороны леса.
— Вот, я же говорил… — сказал Кардинал. Это Лиз Делорм, подумал он, расцеловать бы ее!
— Копы… — Глаза у Леона забегали. — Давай-ка убираться отсюда!
— Бежать ни к чему, — возразил Белтран. — Предоставь все мне.
— Предоставить? Сейчас нагрянет целый отряд полицейских, а ты просишь предоставить все тебе?
Белтран тронул его за плечо. Жест этот, учитывая все происходящее, казался странно мягким.
— Ты говорил, что веришь мне, — сказал Белтран, — настало время испытать эту веру.
— Я тебе верю.
— Мне требуется вера абсолютная. Безмерная.
— Я же сказал, что верю тебе.
— Хорошо. У нас в заложниках имеется коп. Так что бежать нет необходимости.
Гул двигателей превратился в рев. Показались огни фар — не двойные, а цепочкой и по одной. Машины вырвались на поляну.
— Викинг-байкеры, черт их дери. — Леон чуть не плакал, и если подумать, реакция эта была правильной, потому что не прошло и минуты, как их со всех сторон окружили слепящие фары. Кардинал насчитал десять мотоциклов.
Двигатели теперь глухо урчали, приторможенные. На свету показались двое мужчин. Остальные держались поодаль, в тени.
— Кардинал, — проговорил Стив Лассаль. — Не ожидал вас здесь увидеть!
— Предпочел бы другое место, — сказал Кардинал.
— Видать, не сложился денек. Понятно. И у тебя тоже, — обратился он к Клеггу. — Мы считали, что обо всем договорились.
— Мы и договорились, — сказал Клегг. — А к Вомбату я отношения не имею.
— Как ни грустно, но я не верю тебе.
— Веришь или не веришь, но с двумя полицейскими тебе лучше не тягаться. Так что отступи и не рыпайся.
Лассаль кивнул на револьвер, все еще упертый в спину Кардиналу.
— Не похоже, что вы так уж заодно.
— Должен предупредить, — сказал Кардинал, — что сюда направляется еще целый отряд полицейских.
Лассаль осклабился:
— По-моему, вы выдаете желаемое за действительное.
Клегг направил на него «беретту». Но прежде чем он успел выстрелить, раздался хлопок, и Клегг опустился на одно колено, как священник перед алтарем.
— О, — пробормотал он, словно его вдруг осенило. Он схватился за грудь, попытался встать и сполз на бок. — О… — повторил он снова и затих, теперь уже окончательно.
Харлан Калхун, эта двухсотпятидесятифунтовая гора, выступил вперед и плюнул на распростертое тело. Он направил пистолет на Белтрана.
— Ты убил Вомбата, — сказал он. — Ни один убийца викинг-байкера не уйдет безнаказанным.
— Ты не можешь поднять на меня руку, — сказал Белтран. — А если осмелишься, все силы ада ополчатся на тебя.
Калхун нажал на курок. Тот щелкнул. Осечка.
— Ну вот, видишь. Колдовство сработало, — сказал Леон. — Мы под защитой, и защита эта крепкая.
— К черту, — сказал Калхун и выстрелил снова.
Над левым глазом Леона обозначилось темное пятнышко. Он ухватился за дверь, пытаясь не упасть.
— Дерьмо собачье, — сказал Калхун.
Белтран даже не повернулся к Леону — взгляд его был устремлен на Калхуна.
— Ты убил моего друга, — сказал он. — Клянусь всеми святыми, ты еще пожалеешь, что не погиб вместе с ним.
— Вот как?
Раздался шум радиопомех. Среди выхлопов газа в лунном свете Кардинал различил силуэт антенны.
— Стив, — послышался голос. — Копы.
Минута тишины. Лассаль склонил голову набок, прислушиваясь. Очень слабо, но явственно доносился вой сирен.
— Марш отсюда, — приказал он. — Все. И немедленно.
Белтран нырнул в темноту за хижиной. Калхун выстрелил ему вслед, и Кардинал воспользовался моментом, чтобы скрыться. Сирены приближались. Кардинал услышал, как выругался Калхун, и увидел, как массивная его фигура растворилась в выхлопах газа. Прерывистый грохот моторов, и мотоциклы превратились в цепочку огней, на полной скорости удаляющуюся прочь.
Кардинал поднял свой пистолет, валявшийся возле Клегга. Капрал не дышал. Кардинал бросился в хижину, и его чуть не вырвало от вони.
Выбрав нож из разложенного на столе арсенала, он освободил сперва Терри, затем Кевина. Оба лишь плакали, не в силах произнести ни слова, а у Кевина была глубокая рана в боку.
— Идти можешь? — спросил Кардинал, помогая ему подняться. — Иди и сядь на свету возле большой хижины. Сейчас приедут полицейские. Сядь так, чтобы они тебя видели и видели твои руки. Выполняй, что они скажут, и, ради всего святого, не пытайся бежать и не нервируй их ничем. Они вооружены, и нервы у них на взводе. Я сейчас вернусь.
Он подтолкнул их к главной хижине, проведя мимо двух лежавших тел, и устремился в темноту зарослей.
Месяц был тонким, но просветы между деревьями он освещал хорошо.
