регалий и трофеев.
Как верно подметил Калеб, родные чрезвычайно гордятся всеми ее достижениями — и докторской степенью, и работами, написанными и изданными, и всеми ее титулами и званиями. И почему бы им не гордиться?
Быть может, Калеб ей завидует? Ава рассчитывала поразить его своим появлением. И весь свой внешний вид выверяла, чтобы произвести на него этот эффект.
Но неожиданно угодила в собственную ловушку.
Как она и предполагала, в первую очередь, со слов Дамиена, Калеб выбрал самый легкий путь. Он, в отличие от нее, довольствовался тем, что ему гарантировали отцовские связи. Он не рисковал, не испытывал себя на прочность, никому ничего не доказывал, не стремился к новым горизонтам. Калеб просто жил, жил беспечно и наслаждался жизнью. И такой человек, такой мужчина, по ее убеждению, не мог произвести на нее сколько-нибудь значительное впечатление. Но случилось иначе.
Калеб все так же притягивал ее, как и много лет назад.
А ведь Ава все эти годы искала повод убедиться в обратном. Ей очень хотелось увериться в том, что секрет привлекательности Калеба весьма прост — ей, маленькой девочке, он, друг и ровесник старшего брата, казался недосягаемым идеалом юности, красоты и силы. Однако сейчас его затянувшаяся инфантильность должна, скорее, отталкивать такую практичную особу, какой она себя справедливо считала. Ава надеялась высвободиться из пут его очарования, которые сковывали ее все эти годы, а вместо этого увязла еще сильнее...
Но, невзирая на свое поверхностное и циничное отношение к жизни, Калеб притягивал ее не только чудесной фигурой и правильными чертами лица. Он всегда был остроумен, проницателен, а теперь еще и горечь сокровенных разочарований, которая неизменно сквозила во всех его высказываниях, задевала ее за живое, находя отклик.
Ава подтянула ноги к груди и крепко обхватила их руками, уткнувшись подбородком в колени. Она принялась фантазировать, чего не делала даже в детстве. Она глупела с каждой минутой и, отлично сознавая это, не могла отказать себе в удовольствии побыть со своей мечтой наедине.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Было воскресное утро, когда Калеб, покинув свое авто, небрежно хлопнул дверцей и устремился к парадному входу в дом семейства Хэллибертон.
— Калеб, дорогой! — эмоционально, как, собственно, и всегда, всплеснув руками, встретила его Рейчел, некоронованная королева этого дома, нежно обожаемая мамочка Авы и Дамиена.
Калеб хмуро кивнул и принудил себя улыбнуться. Восемь утра — неподходящее время для светских любезностей, во всяком случае, для него, но только не для ранних пташек, какими были все Хэллибертоны.
— Странно видеть тебя в такой час. Надеюсь, с твоими родителями все в порядке? — встревоженно заверещала миссис Хэллибертон, которую очень молодили возобновившиеся отношения с мужем.
Всех это умиляло, только не скептически настроенного Калеба.
— Родители в порядке, не беспокойтесь, Рейчел, — утешил он экзальтированную женщину.
Хотя ей, как и его матери, было около шестидесяти, но вела она себя всегда как юная девушка и выглядела весьма свежо.
— Я не знала, что Дамиен тебя сегодня ждет, — осторожно осведомилась о цели его столь раннего визита миссис Хэллибертон.
— Я здесь не как шафер вашего сына, Рейчел, — сухо проговорил Калеб, сознавая, что подобный тон неуместен. — Кстати, — намеренно тянул он, — Дамиен со своей молодой супругой уже распаковали подарки? Хотелось бы знать, каков улов?
— О, все просто замечательно! Ребята в восторге! — тотчас оживилась она, забыв все вопросы и недоумения, и бесшумно впорхнула в гостиную на мысочках своих белоснежных теннисных туфель.
— Очень рад...
Калеб вошел в гостиную вслед за хозяйкой. Бодрый Ральф Хэллибертон был занят свежими утренними газетами, попивая очередную чашку кофе.
— Здравствуй, Калеб, — отчеканил он, словно и не удивившись его появлению.
— Доброе утро, Ральф, — отозвался гость и сел в кресло напротив хозяина дома, на которое ему привычно указали беглым жестом.
Тотчас появилась еще одна чашечка кофе, за что Калеб поблагодарил радушную Рейчел.
— Молодожены все еще почивают? — галантно осведомился он.
— Что ты?! — воскликнула мать. — Уже на ногах... Вернее, сыночек плавает в бассейне. Можешь пройти, если хочешь. А невестка, вероятно, наверху.
— Позже, — кивнул Калеб. — Пусть себе плавают. Расскажите о подарках.
— Можно открывать магазин электротоваров, — пошутил Ральф.
Калеб терпеливо пил кофе, надеясь, что супруги сами, без наводящих вопросов догадаются сообщить ему о местонахождении своего другого ребенка.
— А! — в своей излюбленной манере воскликнула миссис Хэллибертон. — Тебе известно, что Дамиен подарил Челси щенка?!
— Знаю, что он собирался, — отозвался Калеб, будто бы крайне заинтересованный этой темой, отставил чашку и воззрился на хозяйку.
— Да, держал это в секрете до последнего момента, а тут вдруг словно кролика из шляпы достал! — восторженно воскликнула Рейчел и залилась радостным смехом.
Калеб улыбнулся в ответ и посмотрел на Ральфа, который невозмутимо изучал газетные полосы. Счастливцы! Эта парочка с некоторых пор бросила переделывать друг друга.
Калеб вновь потянулся за чашечкой кофе. Вдруг на полпути его рука замерла. Он почувствовал, как сердце дрогнуло и бешено забилось, потому что со стороны лестницы послышались мягкие неторопливые шажки. Он почти не сомневался, что это не Челси. Оставалось дождаться и убедиться в этом. Ведь он явился сюда в столь ранний час только с одной целью — увидеть Аву.
Воздух колыхнулся за его спиной. Калеб собрал всю волю в кулак, чтобы не обернуться, необъяснимым образом чувствуя появившийся в дверном проеме тонкий силуэт. Он мог поклясться, что улавливает аромат мыла, источаемый ее кожей. В этот мистический миг ему казалось, что одних взглядов будет достаточно, чтобы понять друг о друге все.
— Что ты там застыла, доченька? Входи. Я принесу тебе кофе, — позвала мать.
Дольше терпеть Калеб не мог. Медленно обернулся и поднялся ей навстречу. Ава была одета очень просто — в выцветшие джинсы и блеклую футболку, но от этого выглядела очень уютно, по-домашнему и свежо.
Ава приветливо улыбнулась ему, но не более того. Диалога взглядов не получилось, потому что она принялась болтать с родителями, вместо того чтобы вести с ним неслышный разговор сердец.
Калеб опустился обратно в кресло, невольно раздражаясь от щебета миссис Хэллибертон, которая порхала вокруг своей обожаемой доченьки.
Он чувствовал себя неудачником, прихотью судьбы очутившимся в кругу избранных, словно чумазый простолюдин среди венценосных особ. И его светского лоска, которым он так гордился, словно и не бывало. Калеб готов был сквозь землю провалиться, кляня себя за глупую идею заявиться к ней спозаранку. Глупее ошибки он в жизни своей не совершал.
— Привет! — отвлекла его от самобичевания Ава.
Он был близок к тому, чтобы утереть холодный пот со лба, однако поздоровался нарочито лениво, почти не глядя на нее.
Но Ава улыбалась так, словно видела его насквозь, прочитывала каждую его мысль.
— Теперь я понимаю, почему тебя прозвали Авокадо, — поддела она его.
— И почему же? — нахмурился Калеб, готовый отразить любой выпад.
