– Неужели нет никаких запретов?
– Можно сказать, нет – кроме того самого главного, о котором я уже говорил. – Колдун снова ухмыльнулся. – Тебе еще многому придется учиться, дитя Энгоарда, и от многого отвыкать, и все только для того, чтобы остаться в живых… Хватит об этом. Ты стал Черным, но пока у тебя нет имени. Надо придумать.
Старик взялся за перо и застыл в ожидании, глядя на Даль-вига оценивающе и с интересом.
– Постой, я ведь уже говорил тебе свое имя!
– Нет, то имя стало пустой обманкой для остального мира. Сейчас ты заново рожден, и потому не можешь носить прежнее имя. Вернее, то имя останется для врагов и непосвященных, но среди Братьев ты должен иметь другое, тайное имя. Если хочешь, я могу придумать. У меня как раз вертится на языке одно.
– Какое же?
– Ты пришел ко мне с твердым намерением, с большой уверенностью. Поэтому я предлагаю тебе назваться Соргеном, то бишь Уверенным. Нравится?
– Пожалуй… – Дальвиг в растерянности пожевал губами. На него разом вывалилось столько всего, что такая безделица, как выбор тайной клички, волновала его очень мало. – Пускай так и будет.
– Ну что ж… Не забудь его – вот будет позор! Однако и это еще не все. Тебе нужно третье имя, имя для смерти.
– Для чего? – Дальвиг попытался приподняться на кресле, но его мягкие подлокотники не были предназначены для таких резких движений.
– Не пугайся. В тот момент, когда жизнь покинет твое тело и ты, согласно договору и заклятию, превратишься в покорного раба, тебе понадобится еще одно имя. Его придумай сам – оно не должно нести никакого смысла.
– Ну… положим, Кобос!
– Эй! Ты не слушаешь меня? Я ведь сказал, что в нем не должно быть смысла. Посторонний человек может заиметь власть над тобой с помощью этого имени. О Кобосе просто догадаться. Ты хочешь, чтобы тобой после смерти управлял, например, Сима?
– Нет!
– Тогда думай хорошенько. Нужна настоящая тарабарщина.
Дальвиг надолго задумался, но ни одна идея не шла ему в голову. Он перебрал сотню вариантов, но ни один не показался ему стоящим.
– Ну! – недовольно поторопил Колдун. – Неужели это так сложно? Ты словно слабоумный, поставлен в тупик такой незначительной проблемой!
Тут Дальвига словно осенило, и он подпрыгнул, насколько это позволило ему кресло.
– Придумал!! Пусть это будет имя Девлик!
– И оно не значит ничего? – подозрительно спросил старик.
– Ну… Вообще-то так меня называла маленькая сестренка.
– Какой же ты дуралей! – вскипел Колдун, а его глаз, казалось, сейчас метнет в Дальвига огненную молнию. – То отец, то сестра. Я ведь уже объяснил тебе…
– Но этого имени не знает никто, никто! – В первый раз Дальвиг осмелился прервать речь грозного старика и за это получил еще один испепеляющий взгляд. – Моя сестра родилась слабоумной – дитя пьяной солдатни, судя по всему. После штурма замка и гибели отца… Ты ведь понимаешь? Она не могла правильно произнести мое имя… она почти совсем не могла говорить. Сейчас она мертва, уж целых четыре года, и от нее осталось только это слово. Я должен использовать его.
– Ну что ж… Как бы подозрительно это ни выглядело, я уступаю твоему требованию и записываю имя в книгу. На этом ритуал завершен, Сорген.
– Спасибо тебе… гм, боюсь, твоего имени я выговорить снова не смогу.
– Глупый мальчишка! Ведь тогда мы с тобой были почти что врагами! Это было ненастоящее имя, а пустая скорлупа, в которую я прячусь от жителей Энгоарда. Настоящее гораздо проще и благозвучнее – Врелгин.
– Спасибо, Врелгин.
– Благодарности ни к чему. Я сделал это не ради тебя и твоего расположения ко мне, а ради Необходимости. Благодари ее.
– Это выглядело бы довольно глупо, не так ли?
– Как сказать. – Врелгин осмотрел Дальвига с ног до головы в который уже раз. – Однако у нас остались еще дела. Тебе, как новичку, полагаются подарки. Идем со мной, я покажу тебе наш склад.
Дальвиг приготовился шагнуть в какой-нибудь угол, но Врелгин поманил его за собой в глубь палатки. Теперь юноша наконец задумался, откуда могут быть подобные глубины у такого крошечного сооружения? Без сомнения, здесь виновата магия. Им пришлось сделать не менее десятка шагов, чтобы достигнуть странной шероховатой, а вовсе не тканевой, стенки. Светя на нее тусклым огоньком магической свечки, Врелгин нарисовал пальцем замысловатый узор – при этом на стене оставался еле заметный след. Поверхность беззвучно разошлась, будто раздвинулись края раны на чьей-то плоти. Врелгин засунул руку по локоть в получившуюся дыру и достал наружу ссохшуюся отрубленную руку: локоть и скрюченная кисть. На взгляд Дальвига, мертвый предмет своим видом ненамного отличался от руки живого Колдуна.
– Вот, – важно сказал старик. – Можешь начать постижение искусства магии покамест в смысле тактики. Я проделал в стенке дыру и запечатал ее чарами. Открывающий их порошок сделан из остатков трупа, подарившего мне руку.
