– Никто не знает. Теургии известно о Ключах меньше, чем самим Розетемам. Не думаю, что какой-либо из Ключей когда-нибудь применялся столь усиленно, как это делал в последний год Олио.
– И теургия не знает никакого способа дотянуться до сознания принца, – сказал Оркид, не спрашивая, а констатируя факт.
– Совершенно верно.
– А вы?
Эдейтор резко поднял взгляд.
– Что вы имеете в виду?
– В последнее время вы были к принцу ближе всех. Как вы полагаете, существует ли что-нибудь, способное вернуть его?
Прелат покачал головой.
– Нет.
– Вы уверены?
– А чем, по-вашему, я занимался последние три дня? – огрызнулся Эдейтор. Оркид в удивлении отпрянул, а Эдейтор охнул, поняв, что наделал. – Прошу прощения, канцлер…
Оркид махнул рукой, заставляя его замолчать.
– Нет, это я прошу прощения. Вы сразу ответили на мой вопрос. – «В этом человеке есть нечто большее, чем известно Хариану; возможно, больше, чем известно любому из нас». А потом он понял, что из всего двора только сам Олио видел в прелате то, чем он был на самом деле. Это весьма многое объясняло в отношениях между ними. – Мне нужна ваша помощь.
–
– Точнее, ваша помощь нужна королеве и королевству.
– Все, что в моих силах.
– Оставайтесь с Олио. Попытайтесь найти способ исцелить его. Используйте любые средства, какие вам только понадобятся.
– Я? Но наверняка ведь гораздо лучше подошел бы доктор Трион… или один из более могущественных магов. Я могу порекомендовать множество…
– Нет. Не думаю, что кто-нибудь из теургии сможет помочь. Или дело в том, что они боятся связываться с Ключами… Вы только что сами мне сказали, что их сила находится за пределами познаний магов. И эта трудная задача определенно за пределами опыта доктора Триона. Вы были к Олио ближе всех. И знаете его лучше, чем кто-либо другой, за исключением, возможно, самой королевы.
– Тогда, наверное, королеве и следует взяться за эту задачу.
– У королевы есть другие обязанности. Она нужна королевству. Ее ответственность перед народом перевешивает ответственность перед братом.
– Она так много потеряла за последние три дня, – резонно указал Эдейтор. – Мужа и ребенка, а также принца Олио. Думается, королевство должно дать ей время заняться собой.
– Она может потерять еще и королевство, – мрачно отозвался Оркид.
Эдейтор в изумлении уставился на канцлера.
– О нет!
– Наша армия все еще на севере, она одержала победу – если верить тому, что написала нам королева Чариона, – но понесла большие потери. Принц-изгнанник Линан перебрался из Океанов Травы на восток с армией четтов. Его следующим шагом, без всякого сомнения, будет формирование оппозиции против Аривы. – Он поджал губы. – И, конечно, против Олио, ведь он ее брат.
Эдейтор потерял дар речи. Он знал, что положение на севере тревожное, но при Ашарне королевство так долго находилось в безопасности!.. С трудом верилось, будто что-то могло действительно серьезно угрожать ему, хотя бы и ее сын-изменник Линан, который при жизни Ашарны никогда не являлся сколько- нибудь значительной фигурой при дворе. Эдейтору многое представлялось крайне загадочным, но больше всего его беспокоил вопрос, зачем Ашарна на смертном одре передала Линану один из Ключей Силы.
– Поэтому сами понимаете, – продолжал Оркид, – для всех жизненно важно, чтобы внимание Аривы полностью поглощалось заботами о благополучии королевства в целом.
– Да. Да, я понимаю.
– Тогда идем?
– Идем?
Оркид поднялся.
– В покои Аривы. Она ухаживает там за Олио.
Эдейтор понял, что уже сдал свои позиции, и продолжать спор не имеет смысла. Несколько ошеломленный, он последовал за канцлером, ощущая смесь страха и предвкушения. «Может быть, всего лишь может быть, – говорила часть его разума, – я смогу что-нибудь сделать». Ему бы хотелось быть более уверенным в этом.
Они достигли королевских покоев одновременно с отцом Поулом; Эдейтору показалось, что священник находился на грани нервного истощения, и он гадал, не выглядит ли так и сам. Из них троих только иркид производил впечатление человека, у которого хоть что-то все еще под контролем, пусть даже только собственная его судьба.
