эксперимента.
— Но это было решение… — Гриша перевел взгляд на Дзержинского. — Для этого мне выделили средства и новую лабораторию. Вы же знаете…
— Я не останавливаю тебя, — произнес Коромыслов. Мое дело — предупредить вас с покровителем об опасности, которую вы, как свойственно людям, еще не осознаете.
Именно для этого я сюда пришел в таком несколько необычном виде. А знаете, Феликс, вас на улицах узнают и даже разбегаются по подъездам.
Коромыслов неприятно визгливо рассмеялся. Словно смеяться не умел.
Не прощаясь, Коромыслов быстро, походкой Дзержинского, нетерпеливой, спешащей, покинул комнату, простучал каблуками по паркету гостиной, и оставшиеся посмотрели скорее на место, в котором он только что находился, будто не верили собственной памяти.
— Кто он? — спросил наконец Дзержинский.
— Он… это мой старый… наверное, «покровитель» неточное слово, правда?
— Как его имя?
— Вы назвали его Коромысловым, — осторожно уклончиво ответил Гриша.
— Как! Его! Имя?
— Я называл его Учителем.
— Точнее!
— Феликс Эдмундович, я не ваш лакей, И я не намерен отвечать на глупые вопросы.
Гриша говорил медленно и тихо.
Подчиняясь незаметному движению пальцев Дзержинского, шофер Марек вышел из комнаты.
Дзержинский умел владеть собой. Человеку, мало знавшему его, могло показаться, что он смирился, отступил.
— Рассказывайте, Гриша, что у нас нового.
Дзержинский сделал упор на местоимение.
— Я докажу вам, — сказал Гриша. — Хотя Учитель возражает против опытов с людьми.
— Никто ни к чему вас не принуждает, — сказал Дзержинский. — Вы можете немедленно собрать свой скарб и убираться куда пожелаете.
— Это невозможно, — ответил Гриша. Он был серьезен. Он всегда был серьезен, и это опасно, если имеешь дело с гением узкой специализации.
— Почему же? — язвительно заметил Дзержинский.
— С новым оборудованием и расширением объема работ я не смогу вернуться на Болотную, и мне придется прекратить работу.
Он смотрел на Дзержинского, как на малого непонятливого ребенка.
— Коромыслов вас субсидировал? — спросил Дзержинский.
Он надеялся, что Марек смог послать за Коромысловым латыша или сам в крайнем случае пошел за ним. Надо было выяснить, где прячется этот оборотень. Нельзя было допустить, чтобы по Москве разгуливал человек, посмевший принять облик Дзержинского настолько убедительно, что часовой спутал его с оригиналом.
Опасность, исходившая от Коромыслова, усугублялась тем, что Дзержинский не мог отыскать ему полочку, место в системе мироздания. Будто он был человеком из небытия, А значит, врагом.
— Учитель всегда помогал мне, — ответил Гриша. — Вам показать образец один? —
— Да, — сказал Дзержинский. — А где Коромыслов проживает?
— Он говорил, что в Костроме, — сказал Гриша, — но по выговору он москвич.
Заходить в комнату вы не будете, — сказал Гриша. — Чтобы не травмировать образец.
В стене спальни, за шторой, было вырезано круглое окошко.
— С той стороны зеркало, — сообщил Гриша. — Он вас не увидит.
Вдоль по «Реке Хронос»
За несколько месяцев до смерти Кира Булычева в конце мая или начале июня — состоялась запись телепередачи «Линия жизни» с его участием. Первый раз ее показали через месяц, а второй — изменив сетку канала «Культура» в день его ухода. Игорь Всеволодович в ней просто рассказывал о своей жизни, о чем-то шутил, о чем-то вместе с залом размышлял, но через несколько месяцев, увы, эта видеозапись прозвучала как своеобразное подведение итогов. Среди множества интересных вопросов, заданных писателю, был и такой: «Что из написанного вы сами считаете самым важным, что вам самому больше всего дорого?» Вопрос прозвучал буднично, и Игорь Всеволодович так же буднично, почти не задумываясь, ответил, что есть у него дело если не всей жизни, то по крайней мере последнего десятилетия, но он его, по всей вероятности, не закончит. Он говорил о большом книжном проекте «Река Хронос».
К огромному сожалению читателей, Кир Булычев оказался прав — цикл остался незаконченным, Хотя новые книги, входящие в него, продолжают выходить и после смерти писателя. Игорь Всеволодович не успел увидеть книжного издания романа «дом в Лондоне», вышедшего в издательстве «Омега». Это самый последний по хронологии роман цикла. В архивах Кира Булычева была найдена почти законченная рукопись «Покушения — четвертой части, действие которой происходит в 1918 году…
«Река Хронос — это уникальный литературный проект, в котором нашли воплощение обе творческие стороны Игоря Всеволодовича, обе его главные ипостаси: история и литература. В нем органично соединились самые разные литературные направления: и семейная сага, и классическая фантастика, и альтернативная история, и детектив, и роман о любви, и сатира, и глубокая трагедия. Его главные герои — супруги Андрей и Лидия Берестовы.
Первая книга цикла вышла в 1992 году в издательстве «Московский рабочий». Она сразу же привлекла к себе внимание как нечто неординарное. Неожиданным был сам формат книги — она была огромной, словно старинный фотоальбом. Эту иллюзию укрепляли иллюстрации, сделанные супругой писателя Кирой Алексеевной Сошинской, — они были стилизованы под старинные фотографии и открытки. Притом, что этот фолиант было довольно неудобно читать, он настраивал на очень правильный лад — казалось, что вместе с каждой страницей романа ты переворачиваешь страницу российской истории ХХ века, Под массивной обложкой с золотым тиснением «Река Хронос» вышли первые три книги цикла — «Наследник», «Штурм Ай-Тодора» и «Возвращение из Трапезунда». Действие первой книги происходит в 1913–1914 годах, во второй и третьей — в 1917-м. Юные герои романа — Андрей и Лидочка — встречаются, влюбляются и женятся. При этом они оказываются в самой гуще событий сначала времен реакции и Первой мировой войны, а потом Февральской и Октябрьской революций. Дело в том, что Андрей получает в наследство необычный прибор — он позволяет переноситься вперед по времени, он помогает нырнуть в одном месте реки Хронос, а вынырнуть гораздо ниже по течению. Иногда, выныривая, герои попадают в альтернативные, но при этом нестойкие «ответвления» времени. Так, например, они оказываются в ситуации, когда Россия победила в Первой мировой, взяв штурмом Стамбул-Константинополь, где и был повенчан на царствование малолетний наследник, сын Николая… Однако этот мир распался, едва герои успели его покинуть.
Первые три тома потом с дополнениями были переизданы в «АСТ».
«Сейчас в «АСТ» вышли первые три книги «Реки Хронос». Это «Наследник», «Штурм Дюльбера» и «Возвращение из Трапезунда», — писал Кир Булычев весной 2000 года. — Эти книги несколько отличаются от первого издания «Хроноса» в «Московском рабочем». Во-первых, вторая книга иначе называется. Раньше она именовалась «Штурм Ай-Тодора». Виновен в этом только я, потому что с опозданием узнал, что во время описываемых событий часть царской семьи находилась именно в Дюльбере. К тому же мне показалось полезным дописать для второго тома большую главу об убийстве Распутина, так как это событие определяло цепочку сцен, описанных в томе.
Поэтому в этом издании второй том листа[1], на два больше, чем в первом. Кроме того, по тексту всех трех томов прошли изменения и поправки. Иногда существенные».
Примечательно, что, выпустив ту или иную книгу цикла, писатель не мог забыть ее, как это бывает
