темный зал и остановились как вкопанные. Австриец услышал, как Харви взвел курок револьвера.
В зале стоял сильный трупный запах. В сочетании с ароматом ладана он производил усиленное впечатление торжественности.
Джек Харви с минуту постоял, прислушиваясь, затем вышел и вернулся с электрическим фонариком. Его луч осветил пустые скамьи, небольшой алтарь и исповедальню. Торчавшие из двери кабины ноги не оставляли никаких сомнений.
Малко приподнял сутану, частично накрывавшую труп. Тело мертвеца неестественно изогнулось в предсмертной агонии. Несмотря на изуродованное лицо, Харви узнал убитого.
— Это и есть Анджело, с которым мы должны были встретиться, — пробормотал он. — Здорово его уделали...
Он методично осмотрел алтарь, но ничего не найдя на нем, вернулся к покойнику и обшарил его карманы. Там оказалось лишь несколько мелких монет.
Малко понял, что увеселительная прогулка закончилась и началась настоящая работа.
— Но ведь не отец же Торрио это сделал... — проговорил Харви.
Они одновременно подумали об одном и том же. Спустя минуту Харви могучим плечом вышиб дверь в доме священника.
В этот раз им тоже не пришлось долго искать. На полу, прямо перед ними, лежал лицом вниз мужчина в трусах и майке. Его запястья и лодыжки были связаны электрическим проводом; кровь, вытекшая из раны на голове, образовала на полу небольшую лужицу, в которой увязло несколько мух.
Малко присел на корточки и осторожно перевернул лежавшего на спину. Рот мужчины был заклеен широкой полосой пластыря, глаза закрыты.
— Это Торрио, — сказал Харви.
— Он жив, — проговорил Малко, приложив ухо к груди священника.
— Позвоним в полицию, — решил Харви. — Сами везти не будем. Зачем нам лишние проблемы...
Малко пришлось согласиться, хотя он предпочел бы отвезти пострадавшего в ближайшую больницу.
Когда они сели в фургон, Харви сказал:
— Это сделал приезжий. Точно. Местные на такое не способны.
— Но кто?
— Скорее всего, наемный убийца. Если это так, сейчас он уже далеко, ведь убийство произошло днем. Отца Торрио никто не хватился, так как он обычно появляется только по воскресеньям.
Харви вышел из машины у телефонной будки и, вернувшись, сообщил:
— Сейчас за ним приедут. Ну и шум поднимется на острове! Торрио здесь все уважают. Сразу прицепились ко мне с вопросами...
— Кому же могла понадобиться смерть Анджело? — спросил Малко.
Машина поднималась в гору, по направлению к Нассау. Харви побренчал браслетом и мрачно ответил:
— Попробуем узнать. Одно время Анджело жил в той лачуге, куда мы заходили. Вместе с другим парнем, музыкантом, по прозвищу Гек-Колотушка. Неплохо бы съездить к нему, пока и его не исповедали...
Бар назывался “Канарейка” и изо всех сил старался произвести впечатление колыбели багамского фольклора. Его интерьер был выполнен в стиле “логова пиратов”. На бамбуковых стенах висели сухие пальмовые листья и устрашающие деревянные маски. На каждом столе стояла свеча в бутылке, и оркестр из пяти музыкантов с напускным блаженством пиликал томные островные мелодии. Зал был почти полон. Сидя у стойки бара, Малко и Харви храбро допивали пятую порцию “дайкири” — напиток, который пьется как вода, но способен продырявить жестяную банку. Они ждали, пока музыканты сделают перерыв, чтобы можно было поговорить с Геком.
Гек-Колотушка, огромный негр с целой копной мелко вьющихся волос, приплюснутым носом и широко расставленными передними зубами, уже несколько раз бросал на них быстрые взгляды, продолжая отбивать ладонями ритм на двух пустых бидонах из-под оливкового масла. Но как только они поворачивали к нему головы, он тут же поднимал глаза к потолку.
— Когда же они остановятся? — пробормотал Малко. Он уже начал скучать и подумывал, что эта история вовсе не требует его присутствия в Нассау, что она — не более чем сведение счетов между уголовниками.
— В половине первого начинается ночное шоу, — ответил Харви. — Перед этим мы его и расспросим.
В двадцать минут первого они встали со своих табуретов и проскользнули в тесную комнатку, служившую музыкантам раздевалкой. Со сцены донеслась барабанная дробь, возвещавшая о начале перерыва, и в ту же минуту в комнатку вошел пианист. Он равнодушно покосился на них и уселся на стул. Подошли еще двое, затем появился певец — элегантный негр в розовой рубашке и с несколькими килограммами браслетов на руках. Харви повернулся к нему:
— Где Гек?
Певец указал большим пальцем через плечо:
— На улице. Вышел подышать воздухом.
Харви и Малко бегом пронеслись через зал. На улице никого не было. Харви посмотрел вокруг.
— Он не мог далеко уйти. Программа начинается через десять минут.
Перед ними находилась темная автомобильная стоянка. Харви взял Малко за руку и указал ему на тень между машинами:
— Вот он.
Они бесшумно подкрались к барабанщику, который курил сигарету, прислонившись спиной к одной из машин. Увидев Малко, он вскочил, но тут же наткнулся на кольт Харви. Несмотря на свое атлетическое сложение, он не стал сопротивляться, опустил руки и жалобно заныл:
— Что это вы, мистер, я ведь ничего не сделал!
— Нет. Но ты ведь знаешь Анджело, верно? — сурово спросил Харви.
Негр покачал головой.
— Нет, мистер, не знаю!
Харви раздраженно ткнул стволом револьвера ему в живот:
— А знаешь, что с ним стало, с Анджело? Его убили! Угрохали, уделали, понимаешь? В него всадили столько свинца, что его хватило бы, чтобы потопить броненосец!
У Гека отвисла нижняя челюсть, но он упрямо возразил:
— Я не понимаю, о чем это вы говорите, мистер. Не знаю я его!
Внезапно музыкант попытался вырваться. Харви безжалостно ударил его ребром ладони по шее. Негр широко разинул рот и зашатался; Харви проворно взвалил его на плечо.
Их фургон стоял в десяти метрах. Харви одной рукой открыл двойную заднюю дверь, свалил безвольное тело на пол фургона и захлопнул металлические створки. Затем он и Малко влезли в фургон через кабину.
Харви порылся в огромной сумке с инструментами и первым делом выудил оттуда наручники, которыми сковал запястья Гека за спиной. Затем он извлек из сумки паяльную лампу спецназначения.
— Этот пес от нас что-то скрывает, — проворчал Харви. Наступив музыканту коленом на грудь, он вынул из кармана зажигалку, отрегулировал подачу топлива в лампе и поднес зажигалку к ее раструбу. Раздался глухой хлопок, и из лампы полыхнуло метровое пламя. Харви повертел рукоятку и укоротил его.
— Длинное плохо греет, — пояснил он с видом знатока.
Малко следил за ним, чувствуя себя далеко не в своей тарелке. Гек уже очнулся и испуганно вращал глазами. Усевшись верхом ему на грудь, Харви поднял горящую паяльную лампу и пообещал:
— Если будешь и дальше притворяться дураком, я тебя поджарю как цыпленка. Понял?
По лицу Гека-Колотушки градом катился пот. Он попытался что-то сказать, но у него вырвался лишь слабый стон.
Харви поднес лампу чуть ближе.
— Кто убил Анджело?
Гек молча помотал головой. Харви рассвирепел и начал медленно приближать пламя к лицу негра.
