Обряды маори не обходятся без особенного — горлового — пения. И Анитаху пел, почти не открывая рта — не связками, не глоткой, не губами, он пел каким-то тайным, удивительным внутренним резонатором. Словно где-то внутри его груди притаилась волшебная музыкальная шкатулка, способная рождать самые разные, самые причудливые звуки — от пронзительно глубоких до мягких, летящих, воздушных.
Лора сначала только слушала этот голос, проникаясь его силой, его теплотой, его нежностью. А потом вдруг впустила его в себя. Даже не заметила, не поняла, как это произошло. Но он словно вошел в нее — какая-то сила, какой-то свет. Она позволила этому загадочному, этому неизвестному ей маори петь у нее внутри. Быть с нею, быть —ею. Лора улыбнулась и ускорила шаг.
Ей всегда казалось, что между людьми существует какая-то непреодолимая внутренняя граница. Что они никогда не могут быть по-настоящему близки друг другу, что они не могут понимать и слышать друг друга по-настоящему. От этого всегда было больно и одиноко. Но вдруг этот вечный ее испуг исчез, улетучился. Счастье всегда приходит незаметно, но если приходит, его нельзя пропустить.
Как зачарованная, Лора шла на огонь, не отрывая глаз от танцующего маори. Сама того не замечая, она стала двигаться в такт движениям Анитаху, словно пульсируя с ним в унисон. И его голос звучал уже не вокруг, эхом разлетаясь над затихшим, торжественно замершим океаном, а внутри ее сердца. Пламя костра перестало быть огнем, но лишь чистой, прозрачной энергией света.
— Ты пришла, — услышала Лора и остановилась.
Анитаху стоял по ту сторону костра, сильный, спокойный, и вглядывался в ее намокшие от слез глаза. Он смотрел ей прямо в душу, он завладел всем ее существом. Конечно, она плакала. Сквозь языки взметающегося к нему пламени она видела контуры его прекрасного тела. Она видела его глаза — светящиеся, раскосые, под изогнутыми стрелами густых бровей.
— Да, — прошептала Лора одними губами.
— Я ждал тебя, — ответил ей Анитаху.
— Откуда же ты знал, что я приду? — удивилась Лора и краснела.
— А ты разве не знала, что встретишь, меня? — улыбнулся Анитаху.
— Знала… — Лора смущенно улыбнулась ему в ответ.
— Нам предназначена эта встреча, — шепнул Анитаху и протянул к ней руки, прямо через костер.
Лора чуть замешкалась, но лишь на мгновение, и потянулась к нему — через огонь…
— Лора! Лора! — недовольно зашептала Долли и потянула ее за рукав. — Так далеко заходить нельзя! Что ты стоишь как истукан! Давай, давай сюда, к нам!
Лора обернулась — растерянная, озадаченная, словно только проснулась после сладкого сна. Что здесь делает Долли?
— Лора, не стой! Нельзя подходить ближе, чем на пятнадцать метров! У нас договоренность! Слышишь?!
— На пятнадцать метров? — не поняла Лора.
И действительно, она стояла очень далеко от костра. Значительно дальше, чем ей казалось. А маори, как ни в чем не бывало, продолжал свой танец, словно и не останавливался ни на секунду, словно и не заметил ее появления. Пел, кружил вокруг пламени. Что же это было? Ей это все привиделось?..
Лора молча присоединилась к остальным. Они уселись на травянистом склоне и наблюдали за шаманом со стороны.
— Дейвид, а что он бормочет между пением? — спросил Генри, сводный брат Долли. — Ты можешь разобрать?
— Ну, он призывает духов, — пояснил Дейвид. — Маори же не верят в смерть. Они считают, что человек просто не может умереть. А поэтому вокруг много духов. И вот он просит их, чтобы они вселились в него. Если это произойдет, то он будет знать все, что знают духи. То есть мертвые, по-нашему.
Дейвид — австралиец. Он изучал в университете языки и культуру полинезийских аборигенов. А теперь вот приехал в Окленд — исследовать культуру и язык маори. Тут он повстречал Долли, и теперь они вместе. Уже почти целый год. Для Долли это почти рекорд!
— Какие глупости! — возмутился Брэд. — Какие ужасные языческие глупости!
— Как? — удивилась Лора и взглядом показала на танцующего индейца. — Он говорит на маори?
— Конечно! — тихо рассмеялась Долли. — Ты что, не слышишь?..
Действительно, Анитаху говорил на маори. Но ведь он только что говорил с ней на английском.
— Не на английском? — растерянно прошептала Лора. — Он ничего не говорил по-английски?..
— Нет, ничего! — рассмеялся Генри. — Вот ты смешная, Лора! Какой же маори будет вызывать своих духов на английском языке! Вот ты меня насмешила!
— Лора, пойдем! — скомандовал Брэд. — На тебя это плохо влияет.
Лора послушно поднялась на ноги. Брэд схватил ее за рукав и потащил прочь, к катеру. Лора обернулась и бессильно, с мольбой посмотрела на Долли. И Долли словно поняла ее взгляд, сердцем почувствовала, что он значит. Лора никогда не смела возражать мужу. Никогда. А сейчас, вдруг, она просит Долли, чтобы та его задержала!
— Эй, Брэд! — закричала Долли. — Лора никуда не пойдет!
— Почему это? — рявкнул Брэд.
— Потому что… — Долли не знала, что сказать, какую отговорку придумать. — Потому что… Потому что у меня ключи от катера. И я не хочу, чтобы вы болтались там одни. А хотите просто шляться по берегу — пожалуйста. Только я вам не советую, дикое это место. Так что лучше уж посидеть здесь… Это я тебе точно говорю.
Перспектива ходить в ночи по пустому берегу, дожидаясь пока все они, наконец, наглядятся на своего маори, Брэда не вдохновляла. Он остановился, задумался и изрек:
— Ладно, хорошо. Но при одном условии — вы больше не делаете никаких языческих комментариев!
— Вот дурак! — тихо рассмеялась Симона — жена Генри, уткнувшись в плечо мужу.
— О'кей! Никаких языческих комментариев, — чуть не прыснула со смеху Долли.
Но Брэд, кажется, ничего этого не заметил. Или не захотел замечать.
Огонь ритуального костра тем временем вился до небес. С каждой минутой он становился все больше и выше. Казалось, маори раздувал его своим танцем, подобно живым мехам. Время от времени пламя внезапно вспыхивало с новой, необыкновенной силой, будто внутри него взрывались петарды. Никто из зрителей не мог оторвать глаз от этого зрелища.
— Не может быть! Я не верю своим глазам! — шептала Симона.
— Красавец! — с завистью говорила Долли.
— Что есть, то есть, — улыбался восхищенный Дейвид и с нежностью прижимал к себе Долли. — Кому могло прийти в голову, что они людоеды! Просто волшебство! Расскажи я об этом на факультете — не поверят!
— Людоеды и есть, — пробурчал Брэд. Маори пел, танцевал, что-то нашептывал, потом кричал, уподобляясь диким животным и птицам. И Лоре показалось, что необыкновенно красивый рисунок его священной — тотемной — татуировки вдруг пришел в движение. Буквально скользил по его смуглому телу. Потрясающее зрелище!
Прекрасные, ажурные, сплетающиеся друг с другом линии разной толщины и формы лежали на шее маори — по бокам. Вверх они уходили на виски и лоб, чуть выглядывали на скулы. Дальше вниз они расходились по мускулистым плечам. Два потока рисунка встречались на спине, в районе лопаток. И, соединившись, шли дальше, вниз по позвоночнику. Замысловатый рисунок появлялся вновь на наружной стороне бедер, окаймлял колени и до стоп покрывал всю поверхность голени. На какой-то миг Лоре показалось, что это не татуировка, а огромные темно-синие крылья ангела. Вот-вот они оживут, отделятся от тела и поднимут Анитаху в небо — высоко-высоко, к самым звездам.
Как странно, что ей только привиделся этот разговор. Лоре казалось, что она действительно разговаривала с Анитаху — с близким, родным, необыкновенно дорогим человеком. От души к душе. Еще никогда в жизни Лора не чувствовала ничего подобного. Голова у нее закружилась, Лора подалась назад и ее взгляд утонул в небе.
Звезды, словно алмазные шляпки серебряных булавок, приметали бездонный купол к той стороне мирозданья. Рваные облака, похожие на покрывала, лишь слегка подсвеченные снизу уже спрятавшимся за
