самое себя почувствовала последней ставкой. Жестом, заставившим ее вздрогнуть, я указал на стол, по которому рассыпал карты, что сжимал в пальцах. Раскрашенные их лица, казалось мне, гримасничали и улыбались. Бородатые короли пересмеивались с бритыми валетами. Алебарды одних перекрещивались мечами других. Дамы вдыхали запах пестрых тюльпанов. Я почувствовал, что сейчас буду говорить, но еще сам не знал, что скажу, и голос, в котором я узнал свой собственный, прошептал медленно, между тем как жестом я приглашал мадам де Серанс окончить прерванную партию: «Все,– сказал я,– ставлю все против вашей тени!..»
Так я играл и выиграл тень мадам де Серанс. Чтобы сохранить навсегда ее образ, я построил этот, великолепный дом: одно из его зеркал сохраняет в своем хрустале невидимое отражение, которое двери его замкнули навсегда. Они не откроются для меня, и удивительная тайна станет, когда разрушится дворец, хранящий ее, вечным прахом, в который превращаются и существа, и вещи, и их тени.
