ли мне.
— Непонятно, — подтвердил я.
— Да-с, молодые люди, страх! — повторил Рассвел и тряхнул седою головой.
Я подумал, ему неохота объяснять. Однако он продолжил:
— Люди боятся, что, после того, как они примут новую гипотезу, автор гипотезы, хорошенько проверив все еще раз, выйдет к ним, извинится и скажет, что в вычислениях оказывается была ошибка, поэтому принятая гипотеза, к его глубокому сожалению, абсолютно неверна; дескать, простите, что подвел вас… Вот чего боятся мои, с позволения сказать, коллеги!
Завершал фразу он стоя, с поднятым бокалом в одной руке и сэндвичем в другой.
— Вы предлагаете тост? — спросил Алистер.
Профессор посмотрел на руки, опустил взгляд на ноги, затем сел.
В невидимом углу невидимые часы пробили полночь.
— Ну что, — хлопнул себя по коленям Алистер, — утро вечера мудренее?
— Мудренее, — согласился я.
Рассвел сказал, что Алистер хорошо ориентируется в доме, и пусть он проводит меня до комнаты.
— Пусть, — опять согласился я.
Отведенная мне комната оказалась просторной и комфортной. Из душевой комнаты я вышел без новых шишек, отопление работало, как на Фаоне. Все эти прелести цивилизации привели к тому, что я уснул так и не успев обмозговать дело мисс Чэпмэн.
В восемь утра мы с Алистером сидели на кухне и завтракали йогуртом, тостами, апельсиновым соком и, естественно, черным кофе. После «как спалось? — нормально» мы на какое-то время притихли. Алистер ждал от меня «А где же овсянка?!», я от него — «Извини, овсянка кончилась». Наши ожидания не оправдались. После йогурта Алистер налил себе вторую чашку кофе и включил миникомпьютер, который с начала завтрака лежал на столе, подвергаясь опасности быть залитым чем-нибудь липким.
Алистер глазел в экран, я глазел в окно. В утреннем тумане появлялся и исчезал силуэт человека в плаще. Это профессор Рассвел, позавтракавший за полчаса до нас, хлопотал по хозяйству.
Я заметил:
— Он рано встает.
— Кто? А, ну да, рано… Нет, ну что пишут!
— Что же пишут?
— Пишут, что изобрели аппарат для выявление инопланетян, вселившихся в людей. Его надевают на голову как шлем. Шлем подсоединен к специальному компьютеру, который расшифровывает энцефалограмму и выдает ответ, кто ты есть на самом деле.
— И где ты нашел такой бред? В «Сан»?
— А ты угадай, — и Алистер подмигнул.
— Неужели в «Таймс»?!
— В твоем «Секторе Фаониссимо»!
Не поверив, я обошел стол и заглянул в экран. Алистер не врал, статья была подписана Хью Ларсоном. Я осведомился:
— Ты нас регулярно читаешь или хотел сделать мне приятное?
— Приятное.
— Тогда не бери в голову. Ты же знаешь, ни я, ни Ларсон статей не пишем. Перепечатали откуда- нибудь. Готов спорить, Ларсон этой статьи еще не видел.
— Напиши ему, пускай почитает. — Алистер захлопнул компьютер. — Кстати, профессор приглашает нас на прогулку.
— Куда?
— На раскопки, они тут недалеко, пешком дойти можно. Камни, друиды и все такое. Собирайся.
Собирать было особенно нечего. На мне было надето то же, что и вчера, потому что запасной одежды я не захватил. Профессор ждал меня в холле, на нем был желтый плащ с капюшоном и желтые резиновые сапоги, в руках он держал вторую пару резиновых сапог — старых и поношенных. Алистер стоял рядом и тянул руки к сапогам, профессор сапоги не отдавал.
— Смотрите, — воскликнул Алистер, — я же говорил, он в ботинках. А я в туфлях, прямо из офиса. Следовательно, сапоги должны достаться мне.
— Подойдите сюда, — сказал мне Рассвел и показал на место рядом с Алистером. Я подошел, он сравнил нашу обувь и передал сапоги адвокату.
— Поздравляю, — сказал я, — ты заслужил их по праву.
— Не забудь потом вернуть, — усмехнулся Рассвел. — Пара вторая и последняя.
Я подсказал:
— А вы заберите в залог туфли. Они сотни на три потянут, не меньше.
Алистер натянул сапоги, притопнул и сказал, что он готов.
На Фаоне не бывает туманов. Выйдя на улицу, я набрал ртом полные легкие, выдохнул и набрал еще. В горле запершило, и я закашлялся.
— Свежо, — поежился Алистер. — Ты не простудишься?
— Еще чего! Я никак не распробую земной туман — каков он на вкус.
— Туман на вкус? А готов ты понюхать земную воду, втянув ее через нос?
— Пробовал. Тоже в горле першит.
Из молочно-кисельной мглы донесся призыв Рассвела не отставать. Алистер сказал, что пойдет сзади и будет меня направлять, если я стану сбиваться с тропинки. Никой тропинки я не заметил, мы шли через лес, немного под уклон. Под слоем прошлогодней листвы почва была влажной и хлюпала под ногами. Мокрый кустарник, задевая, оставлял на штанах грязные следы. Деревья все реже и реже выплывали из тумана. Наверное, лес закончился, и мы вышли в поле. В пользу такого предположения говорило желтоватое пятно, появившееся на восточной стороне тумана. По заявлению Рассвела, это была не луна, а солнце, и оно вот- вот растопит туман. Почему из этого следовало, что нужно прибавить шаг, я так и не понял. Возможно, подумал я, место раскопок охраняется с воздуха и нам необходимо проскочить туда под прикрытием тумана. Как бы то ни было, когда Рассвел остановился и сказал, что мы пришли, видимость возросла до десяти примерно метров. На дорогу мы затратили тридцать пять минут. Я вдоволь надышался туманом, ноги промокли до колен — главным образом, из-за мокрого вереска, которым заросло бывшее торфяное болото.
Когда подошел Алистер, Рассвел пропал.
— Профессор, вы где? — позвал Алистер.
— Идите сюда, только будьте осторожны! — послышалось откуда-то снизу, из сгущавшегося тумана.
— А, — сказал Алистер, — тут котлован.
— А, — повторил я и сполз на заднице по торфяному склону.
— Я же предупредил, — встретив меня на дне котлована, с укоризной проговорил Рассвел. — Ударились?
— Да, коленом.
Лениво поругивая друидов, мимо пробежал Алистер. Затормозив об один из тех мегалитов, ради которых велись раскопки, он вернулся к нам.
— У тебя длинный тормозной путь, — заметил я тоном инспектора, проверяющего техническое состояние флаера.
— Да я вижу, чем ты тормозил, — парировал адвокат.
— А что, заметно? — перекрутившись, я попытался осмотреть задницу.
— Маскировочный окрас. Ни один друид тебя не разглядит.
Рассвел вооружился лопатой и развернул распечатанный на бумаге план раскопок. Я спросил, зачем друиды устроили кладбище на болоте.
— Во-первых, это не кладбище. Во-вторых, три тысячи лет назад болота здесь не было.
— Что же это, если не кладбище?
— Каменный календарь. Вы походите, осмотритесь, вам понравиться. На Фаоне, наверное, такого
