Лонни не отважилась зайти. Кто эти люди? Почему камердинер не наведет порядок?! Это же форменное безобразие творится в главном зале Конфедерации!
Она побежала к себе в покои. Вернется отец — шороху будет… Совсем распоясались. Лоан бросилась на кровать, перевернулась на живот и обняла руками подушку. Страшно почему-то…
Обстановка в Конфедерации все накалялась и накалялась. Война с Республикой, гражданская по своей сути, имела форму совсем не легкой прогулки, как представлялось ранее кое-кому. Поди разбери, откуда у южан взялся космический флот… Потом хитрые республиканцы принялись выдавать флибустьерские лицензии и пиратские суда, бывшие до этого вне закона по всему Галактическому Союзу, получили легитимность, ремонтные базы и новые навигационные справочники. Перевозка грузов практически со всех дальних звездных систем превратилась в ад. Флибустьеры нападали на одинокие транспортные корабли с пулеметной частотой. А, сбившись в стаи по три-четыре фрегата — не брезговали и охраняемыми конвоями.
Последним штрихом стало восстание в Аль-Дер Вонде. Самой стабильной союзной галактике. И сколько бы ни уверяли, что это спонтанная случайность — восстание вспыхнуло как раз в тот момент, когда от центральной звезды Аль-Дер Вонда ушла резервная группировка флота Конфедерации. Может быть некоторые идиоты и не видят в ситуации мерзкую лапу южан, но чудес не бывает. Резерв вернулся и вступил в бой, а в это время вторая флотилия, оказавшаяся без поддержки, раскинулась обломками по всей звездной системе.
Дверь распахнулась и в комнату влетел отец. Лонни никогда прежде не видела Императора в таком состоянии. — Лонни, я тебя умоляю! Быстро! Все рушится в тартарары… — Отец почти плакал, порывался что-то сделать. Потом бессильно сел на кровать рядом с дочерью. И сразу вскочил. — Собирайся, маленькая… Времени нет совсем… — Он схватил какие-то вещи и вновь их бросил. — Пап, что случилось?.. — Лоан обняла Императора за плечи и заглянула в глаза. Тот притих и глаза его наполнились слезами. — Все пропало. Они требуют моей отставки. Их поддержал флот, все полицейские и корпоративные войска… — Что значит требуют?!! Ты же Император! — Лонни гладила отца по плечам, пыталась успокоить, но ужас перекинулся и на нее, пальцы дрожали, зуб не попадал на другой, несмотря на все попытки взять себя в руки. — От меня уже не зависит… — отец прошептал почти беззвучно, потом порывисто обнял дочь и сразу же отстранился. — Все будет хорошо. Только ты должна уехать. Сейчас же. Нет времени на сборы! Через десять минут на заднем дворе тебя будет ждать Мик… Я люблю тебя, Лонни… — И я тебя, пап… И никуда я не поеду!!.. — Что это?! — голос отца стал каким-то чужим, сам он подернулся туманом, а воздух стал очень вязким. — Что это?! — Рикки тормошил спящую девушку. — Просыпайся и объясни — что это такое?
Он помахал перед ее носом небольшой тетрадью.
Лонни поморгала секунды три, осознавая где она и куда подевался родной дворец. Тоска вновь спеленала ее нежные плечики и девочка едва не заплакала. — Это мой дневник… С самого детства… Все, что у меня осталось от родного дома… — Где трансцендентальное кольцо? — Сторр сбавил обороты. — Прежде, чем втыкать всякую мутню в бортовую энергосеть — нужно спрашивать разрешения! — На столе… Я не знала… Не забирай его у меня…
Рик двумя пальцами подцепил со столешни невзрачное колечко и поднес к глазам. Занятная вещица, видел всего раз в жизни. Внешне — сущая безделица, но обладает сложным устройством, принцип базируется на свойствах морского хрусталя планет Криот. Может уменьшать небольшие предметы в тысячи раз и прятать в себе. Только расход энергии великоват, как для такой малявки. — В следующий раз… Ладно. Держи… — Рик бросил колечко ей на колени. — Подзарядишь, когда выйдем из квазипрыжка. А сейчас отрубай, пока кэп не пришел проверять лично. — Спасибо, Рик, милый! — Лонни радостно вспорхнула и обвила шею Сторра. — Он мне так дорог! Ты самый чудесный пират на свете!
Рикки не нашелся, что ответить… Он стоял, вдыхал аромат ее волос, чувствовал близкое тепло тела… Так, что за смехуечки в строю… — Расслабься. Ничего я у тебя не заберу. Ты, главное, распорядок не нарушай… — буркнул он и высвободился из телячьих нежностей. — Что за дневник такой? — Сторр плюхнулся на койку и с наслажденьем протянул ноги. Дневник представлял из себя толстую тетрадь, сшитых у корешка тяжелых пергаментных листов. Рикки пролистнул его не вчитываясь, просто убедился, что девчонка не врет и там таки личные записи. Покачал на ладони… Увесистый. Никогда таких книг не видел. Вообще, сшитая бумага — большая редкость. Любители ретро носят с собой пачки листов электробумаги, простроченных с одного краю и марают по ним лазерографом. Типа круто, считается. Под старину. — Это настоящий пергамент. Видишь, какая выделка? — Лонни схватила тетрадь за корешок и тряхнула листами вниз, демонстрируя их гибкость. — Это настоящая бумага. Из дерева, природного происхождения. И пишу я по ней чернилами. Настоящей черной краской. Сначала трудно было — жуть, одни кляксы и мараки, а потом привыкла. Такой процесс письма доставляет удовольствие. Когда барабанишь по своему инфопланшету — мысль твоя бестелесна, она ничего не весит, она аморфна и вязка. Лазерные указки для электробумаги не сильно спасают ситуацию. А вот железным острым перышком — будто мысль свою высекаешь из камня, она звенит, словно создается из структурных блоков, как кирпичиков. Ощущение — кажется, что играешь на сложном инструменте, который мускульное усилие руки переводит в музыку слов… Осознаешь вес каждого слова, оно отдается в каждом микродвижении кисти. И главное — на листе, где пишешь, выкристаллизовать мысли можно один только раз. Потом не вытрешь, как в электрокнижке. Это такой кайф!
Рик Сторр с сожалением посмотрел на распалившуюся любительницу каллиграфии. — Это вы там у себя с жиру беситесь. Это же сколько полезного времени теряется, если карлючки самому царапать на тряпке. Ей-Богу, не понимаю…
Лоан хихикнула. Как хорошо, что он вернулся. Рядом с этим спокойным человеком она забывалась. Истерзанное сознание скидывало свою фрустрирующую тоску о будущем на плечи малознакомого, опасного по своей сути, но отчего-то близкого, вскройщика с пиратского фрегата. Тревога уходила и беды становились блеклыми, вполне терпели до завтра… — Иди ко мне, Рикки… — девушка выгнулась, как кошка, перевернулась на живот и помахала носочками в воздухе. — Я расскажу тебе, какой у меня чудесный дневник…
Боцманская дудка, растиражированная динамиками по всем отсекам, собрала на боевой палубе личный состав. Выход из квазипространства.
Еще минуту назад ты спокойно давил мух в кубрике — мир был спокоен, относительно безопасен и вполне комфортен. Через минуту — ты вместе с миллионами килограммов стали материализуешься на свет Божий и, вполне может быть, весьма неудачно. Даже если тебя не засекли в момент отправки в дорогу дальнюю, судьба в силах обернуться неприятной стороной. Например — ранее поблизости устроил якорную стоянку крейсер вероятного, а по закону подлости — стопроцентно вероятного, противника. Точка выхода из квазимира случайна с большим разбросом — в пределах трехчасового радиуса лета на обычных двигателях в привычном пространстве. — По местам стоять. К всплытию приготовиться! — Джек Рейнольдс возвышался над полукружием командирского пульта, скрестив руки на груди, просто старинная морская гравюра. — Орудийная палуба готова… Абордажная команда готова… Двигательный отсек готов… — посыпались торопливые отчеты про окей. Кэп дождался последнего, помедлил секунду, наслюнил большой палец. — Рождаемся. — Сенсор отпечатков моргнул сканирующим глазом и корпус фрегата мгновенно напрягся и пропел высокой нотой.
Между орбитой третьей и, далеко от нее отстоящей, четвертой планеты звездной системы Корун пустота космоса вспыхнула искрой и жесткое гамма-излучение, не пойми как появившееся потоком из ниоткуда, наполнилось множеством играющих огнивок, которых становилось все больше, вот они сплелись в единый кокон, разгорались в тысячи раз за считанные мгновенья… Все стихло, а пылающий эфир остыл враз и выкристаллизовался изящным боевым фрегатом с злобной валькирией под брашпилем и готической вязью 'Корсар' по правому борту. — Вот и они… — худощавый человек в полковничьей форме штурмовых войск Конфедерации поднял длиннющий палец вверх и вытянул губы дудочкой. — А то… Я Джека Рейнольдса тыщу лет знаю… Ты еще и ползать не мог, когда мы с ним сцепились в первый раз на Криоте… — Совесть не мучает? — полковник жестко вперился в бесцветные глаза пирата. — Справлюсь… За Джеком тогда должок нарисовался, на Криоте-то. Никак не подворачивался случай вернуть. — Старый
