Королева побежала за королем, раззадоривая его.
— Береги карманы, Генриетта, — произнесла она.
В самом деле, король протянул руки, собираясь обыскать девушку.
Зная о целомудрии короля, Генриетта вынула из кармана записку и спрятала ее на груди со словами:
— А теперь попробуйте ее достать, ваше величество.
Король остановился в нерешительности; у него опустились руки.
— Да берите же, государь, — воскликнула королева, умирая от смеха при виде замешательства мужа.
Чтобы лишить Генриетту способности сопротивляться, она схватила ее за руки, завела их за спину мадемуазель де Отфор и стала держать, повторяя:
— Да берите же, государь, берите.
Людовик огляделся, заметил в сахарнице серебряные щипцы, взял их и стыдливо, не касаясь тела девушки, достал письмо.
Королева, не ожидавшая подобной развязки, выпустила руки мадемуазель де Отфор и прошептала:
— Теперь я определенно вижу, что у нас в запасе только одно средство, предложенное Фаржи.
Письмо было от матери мадемуазель де Отфор.
Король, смутившись, вернул Генриетте письмо.
Затем все трое вернулись в гостиную, испытывая разные чувства.
Королева стала беседовать с офицером, прибывшим из армии; по его словам, он привез королю чрезвычайно важные известия.
— Граф де Море! — пробормотала королева, узнав молодого человека, которого она видела только два-три раза, но о ком ей столько рассказывала г-жа де Фаржи. Поистине, он очень красив.
Затем она вздохнула и произнесла еще тише:
— Он похож на герцога Бекингема.
Заметила ли это королева только сейчас или ей просто хотелось отыскать сходство между вестником Ришелье и бывшим послом английского короля?
