Сиделка убрала руку.
– Вчера вы говорили то же самое.
– Ну и что? – нахмурилась Анабелла.
– Он ваш брат!
– Вас это не касается. – Анабелла отвернулась от окна и, сложив руки на груди, уставилась на сиделку, одетую в аккуратное белое платье, чистые белые чулки и туфли. – И вообще, что вы здесь делаете? Я здорова, помощь мне больше не нужна. И не надо меня торопить. А тем более – опекать.
– Извините меня, сеньора, но так хочет ваш брат.
– Теперь вы понимаете, почему я не хочу его видеть? – грустно спросила Анабелла, садясь в глубокое кресло в углу.
Данте. Данте. Данте. Всегда этот Данте. Стоило ему щелкнуть пальцем, и все начинают прыгать вокруг него.
Внезапно она заплакала, закрыв лицо руками. Ей казалось, что она сошла с ума, внутри все переворачивалось, а в ушах шумело, словно пчелиный рой.
– Ты до сих пор не одета.
При звуке глубокого мужского голоса Ана вздрогнула. Значит, он приехал. Она подняла голову и встретилась взглядом с братом, стоявшим на пороге спальни. Он был в сером костюме, светлой рубашке, без галстука. Он выглядел богатым, элегантным, преуспевающим.
– Я не знала, что должна одеваться для тебя.
Граф Данте Гальван взглянул на сиделку, и та послушно выскользнула из комнаты. Он подождал, когда за ней закроется дверь, затем спросил:
– Что случилось, Анабелла? Почему ты так злишься на всех последнее время?
Ее руки сжались в кулаки.
– Мне нужен Лусио.
– Он тебе не нужен, – твердо сказал Данте. – Поверь мне, Анабелла.
– Ты ошибаешься! – В ярости она стукнула кулаками по подлокотникам кресла. – Он мне необходим. Я люблю его и скучаю по нему.
Она замолчала и покачала головой, не в силах смотреть на безжалостное выражение лица Данте.
Он не понимал. Он не знал, что значит – любить и быть разлученным с любимым человеком.
– Ты сама ушла от него, Анабелла, – решительно сказал Данте. – Это был твой выбор. Ты поняла, что у вас нет ничего общего, что тебе нужен кто-то другой, кто мог бы предложить тебе большее.
– Замолчи!
Ее знобило, хотелось взять с кровати мягкий плед и завернуться в него.
– Ты лжешь, пытаешься заморочить мне голову.
Но на этот раз у тебя ничего не выйдет. Я знаю правду. Лусио любит меня.
– Не в этом дело, Ана.
– Нет, в этом. – Она принялась растирать плечи руками, пытаясь согреться и унять тихий, пугающий голос внутри.
Лусио вернется, не так ли? Он не оставит ее здесь одну, с Данте.
– Ты продрогла. – Данте взял с кровати малиновое одеяло и накрыл им Ану. Подоткнув с обеих сторон края, он потрогал ее лоб. – Тебе нужно отдохнуть.
– Я не могу отдыхать! – Стуча зубами, она подняла голову и взглянула на брата. Его лицо было напряжено, а карие глаза сверкали. Он мог сердиться на нее, но она знала, что он любит ее, и, несмотря на все угрозы, желает для нее только лучшего. – Пожалуйста, Данте, найди Лусио. Я ужасно по нему соскучилась. Я не могу есть, не могу спать. Верни мне Лусио!
Маленький телефон Лусио Круза, прикрепленный к поясу, бесшумно завибрировал. Телефон звонил почти беспрерывно во время трехчасового совещания в Калифорнийском Совете по виноделию. Но даже сейчас, когда Лусио шел к своей машине, у него не было времени проверить сообщения.
Лусио достал телефон, продолжая идти к стоянке, где его ждал черный «порше», взятый в аренду в аэропорту Сан-Франциско.
Успешно пройдя поворот, Лусио увеличил скорость и уже почти летел по дороге, оставляя позади золотистые верхушки холмов. Бабье лето в Напе было в самом разгаре, а теплый сухой воздух был наполнен до боли знакомым запахом пыльной травы и спелых фруктов.
Даже слишком знакомым.
Сейчас ему была просто необходима быстрая, отчаянная езда. Свобода. Пространство. Скорость.
Адреналин.
Это напомнило ему скачку верхом без седла.
Опасность обостряла чувства, и Лусио наслаждался сухим ветром, обдувавшим лицо, жарким солнцем, легкостью, с какой его спортивная машина справлялась с поворотами.
Он уже почти забыл, что расстался с единственным любимым человеком.
