- 1
- 2
наложений — пока на последнем альбоме не решили вернуться назад. Мне кажется, что для THE DOORS было лучше всего записываться 'живьем'.
— Как вышло, что Лонни Мак сыграл партию баса в 'Roadhouse Blues'?
Кригер: Просто он в тот день тоже записывался на студии «Elektra», а мне всегда нравилось, как он играет. Я его попросил сыграть партию баса, на что он мне ответил: 'Ладно, хотя я не басист, но попробую'. И после записи я всегда называл его «басистом», что приводило его в ярость. 'Я гитарист, черт бы тебя подрал!', — кричал он.
— Как часто группа использовала бас вместо клавиш?
Кригер: На записи пластинок мы обычно пользовались басом. Сначала на нем играл некто Даг Любан, а позднее еще несколько ребят: Рэй Нaполитэн играл в 'Morrison Hotel', Гарри Шефф в 'L.A. Woman' и Ларри Кнехтель в первом альбоме.
— Вам не кажется, что в игре одновременно на басу и клавишах есть что-то претенциозное?
Кригер: Смотря в каком контексте. Рэй мог играть на басу только отдельные куски, потому что ему еще приходилось играть на клавишах. Так что мне нужно было играть на гитаре большую часть партии баса, что в нормальной ситуации я бы не делал. Еще часть партии баса игралась на пианино — что с трудом можно представить, плюс гитара. В 'Crystal Ship' есть несколько довольно низких нот, которые, казалось бы, играются на басу, но на самом деле они сыграны мною на гитаре.
— Довольны ли вы альбомом 'Absolutely Live' как документальным образцом концертов THE DOORS?
Кригер: В основном, да. Мне бы хотелось, чтобы они записали побольше концертов, потому что я знаю, что временами мы играли и получше. Но и это неплохо. А есть песни, которые могли бы прозвучать лучше.
— Существуют ли еще нерассекреченные записи концертов?
Кригер: Фактически нет. Есть несколько бутлегов, но качество у них не слишком высокое, а больше хорошо записанных концертов нет.
— Насколько, по-вашему, «студийные» THE DOORS отличались от 'живых'?
Кригер: Что касается первых двух альбомов, то студийные и концертные записи фактически идентичны, в основном потому что эту программу мы уже играли года два и могли прийти в студию и быстро записать материал — особенно первый альбом, на запись которого ушло всего пять дней. Но с течением времени мы сильно замедлили темпы работы в студии. Кроме того, большая часть материала, записанная в поздних альбомах, редко игралась на концертах. Кажется, единственная вещь с 'Morrison Hotel', которую мы исполняли «живьем», была 'Roadhouse Blues'.
— В песне 'Hyacinth House' партия вокала — одна из самых мрачных в вашем творчестве. Возникает отчетливое ощущение, что Джим просто умирает в финале. Вы когда- нибудь чувствовали это?
Кригер: Это был довольно странный голос — очень, очень странный голос. Я не знал, что о нем подумать, и до сих пор не знаю. Мы написали ее однажды вечером, когда Джим гостил в моем доме, и мы наблюдали за енотами, бегавшими по двору. Вот откуда он взял львов.
— Есть ли у THE DOORS такие песни, которые ныне заставляют вас морщиться?
Кригер: Конечно, у любой группы есть такие вещи. Я не скажу вам, какие именно, но они на самом деле не так уж плохи. По-настоящему меня ни одна вещь не разочаровывает. Мне бы хотелось изменить кое-что там и сям, но ничего существенного.
— Кажется, использование 'The End' в фильме Копполы 'Апокалипсис сегодня' спровоцировало новую вспышку интереса к THE DOORS?
Кригер: Возможно. Они имели право использовать любую песню THE DOORS, какую им захочется, и сначала был план использовать их все. Но остановились они на одной-единственной.
— Не странно ли, что эта песня превратилась в настоящий гимн вьетнамской войны?
Кригер: Да, весьма, потому что в ней ничего такого не имелось в виду. Но это классно сработало, так что нельзя ни в чем винить режиссера. Когда я пришел в большой зал «Синерама» в Голливуде, сел в первый ряд, чтобы посмотреть этот фильм, и первое, что я услышал, была моя гитара, я просто подумал: 'Как здорово!' Мне понравилась эта вещь и ремикс тоже. Я немножко понервничал оттого, что они сделали ремикс, но, по-моему, они хорошо потрудились.
— Есть ли у вас какие-то возражения или жалобы по поводу того, как люди теперь воспринимают THE DOORS после просмотра фильма Оливера Стоуна?
Кригер: Нет. Мне было немного смешно, но при этом и приятно тоже.
— Как по-вашему, этот фильм точен?
Кригер: Там есть кое-какие неточности, но я бы сказал, что в целом все верно — даже удивительно! Я беспокоился, что у людей сложится ложное представление о Джиме и THE DOORS, или о том, чем мы занимались, но мне кажется, что режиссер уловил суть вещей очень хорошо — лучше, чем мне казалось возможным.
— Какое чувство возникает, когда видишь играющего тебя актера?
Кригер: Довольно странное, но, по-моему, он хорошо справился с задачей. Я встречался с этим парнем — его зовут Фрэнк Уэйли — он отличный актер. Он наблюдал за мной, пока мы болтались вместе, и отлично справился с ролью.
— У вас есть сейчас какие-то планы?
Кригер: Последние два года я работал с Вау-Вау Уотсоном и Эриком Бердоном. Оба альбома звучат как надо, но мы до сих пор работаем над песнями. Мне кажется, это будет довольно интересное сочетание.
— На какой гитаре вы теперь играете?
Кригер: На 'Gibson-ES-355'.
— Для слайда вы пользуетесь этой гитарой?
Кригер: В последнее время приходилось, потому что мне не хотелось таскать с собой мой старый 'Les Paul'. В идеале мне бы хотелось играть на моей старой черной красотке.
— Чем вы пользуетесь, делая слайд?
Кригер: Стеклянным баттлнэком, но я могу играть чем угодно, если есть необходимость. Помню, мне приходилось играть отбитым горлышком от бутылки дешевого калифорнийского шампанского.
— Когда вы выслушиваете эти вопросы снова и снова, не хотите ли вы порой послать к черту всех журналистов?
Кригер (смеется):Да, порой. Когда я слишком устал.
- 1
- 2
