позволила себе поддаться очарованию великолепной, не тронутой временем Венеции и забыла, как много опасностей может поджидать молодую женщину, путешествующую с маленькой дочерью без сопровождения.
– Удача улыбнулась вам, – заметил Люка.
– Удача?
– Вам повезло, что гондольер знает меня и где я живу. Марко просто убедился, что я дома, и привез вас сюда.
– Так он привез нас сюда намеренно?
– Он хотел вам помочь. Как и я.
Его пылкое объяснение, по всей видимости, не произвело впечатления на мать малышки, подумал Люка. Голова гудела. Сказывалось недосыпание. Сегодня у него должен быть выходной, но это не имеет значения. Здоровье пациента для него всегда на первом месте.
Но эта сумасшедшая испытывала его терпение. С одной стороны, он понимал, что матерям свойственно нервничать, но с другой – его возмущало ее недоверие. Он пытался донести до Нелл, что ее дочь серьезно больна. Он не нуждался в благодарности, но и не собирался тратить драгоценные минуты на уговоры, когда должен выполнять свой долг.
Но здесь не было медсестры, чтобы увести женщину. Элементарная вежливость требовала, чтобы он попытался ее успокоить, но ему было наплевать. Он слишком устал, и ребенок требовал полного внимания. Кроме того, было еще нечто, что беспокоило Люку. Его взгляд, помимо воли, то и дело возвращался к восхитительному телу Нелл, пока он безуспешно пытался сосредоточиться на малютке пациентке.
Люка переключил внимание на девочку, но его глаза вскоре снова устремились на мать.
– А сейчас что вы делаете? – напряглась Нелл, когда он стал осматривать пальчики Молли.
– Обследую своего пациента. Пациента? Нелл стиснула зубы.
– И что конкретно вы пытаетесь увидеть, доктор?
– Уровень кислорода в крови.
– Вы в состоянии сделать это, просто рассматривая руку моей дочери?
– Я смотрю на ногти – розовые они или подернуты синевой.
– Синевой? Дайте посмотреть! – Страх сдавил горло Нелл. Она затруднялась определить, достаточно ли ногти Молли розовые. Что она за мать, если даже не знает цвет ногтей собственной дочери! Ну почему она не обращала внимания на цвет ногтей Молли раньше, когда та была здорова, чтобы сейчас было с чем сравнить?
– Вы не можете знать все.
Он что, умеет читать мысли? Ей не нужно его сочувствие. Пусть лучше излагает факты.
– Что с моей дочерью?
– Пока не могу сказать…
– Но у вас ведь есть какие-то мысли.
– Прекратите давить на меня. Лучше расслабьтесь…
– Расслабиться?
– Ну ладно, как насчет того, чтобы довериться мне?
– Почему я должна доверять вам? Я вас не знаю. Вы можете быть кем угодно!
– Послушайте, или успокойтесь, или отойдите в сторону. Вы беспокоите моего пациента.
Нелл не сдвинулась с места.
– Ваш пациент – моя дочь! Если вы не в состоянии помочь Молли, я найду того, кто может это сделать.
– Где? – парировал Люка. Она вздрогнула и замолчала. – Просто успокойтесь, и все будет хорошо, – посоветовал он ей.
Самоуверенность самозванца доктора начинала бесить Нелл.
– Может, я бы и успокоилась, если бы вы сказали, что с моей дочерью.
– Я пока ни в чем не могу быть уверен.
– Или просто не знаете. – Один раз она уже доверилась врачам, и это закончилось трагедией.
Второй раз такой ошибки она не совершит. Только не с Молли.
Когда ее муж и отец Молли погиб в автомобильной аварии, Нелл не знала, что он мог бы выжить, если бы студент-медик, отправленный по ошибке на место аварии, был достаточно компетентен. Позже, в больнице «скорой помощи», она верила, что врачи пытаются спасти жизнь Джейка, а не прикрывают ошибку своего коллеги. Когда они, в конце концов, признались, что Джейк умер по дороге в госпиталь, это стало для нее настоящим шоком.
События тех дней навсегда изменили ее жизнь и побудили начать кампанию по оказанию помощи людям, попавшим в схожую ситуацию. Ее детище постепенно преобразовалось в благотворительную организацию, состоящую из добровольцев по всей территории Соединенного Королевства. Эти люди работали в тесном контакте с медперсоналом больниц и оказывали необходимую поддержку родным и друзьям пациентов.
Нелл знала одно: Люка Барбаро выглядел слишком лощеным и слишком молодым, чтобы быть хорошим
