Подозрительный тип коснулся правой верхней рукой лба, левой средней губ, правой нижней сердца и, слегка поклонившись, мелодично промолвил:
— Я сожалею, прекрасная госпожа, что срочные дела помешали вашему благородному намерению провести дивный вечер и насладиться моим искусством. Надеюсь, в другой раз…
Принцы сжали челюсти и опасно сузили глаза, изучая мерзавца, осмелившегося претендовать на внимание сестры и претендовать столь самоуверенно! Смазливость и мужественное достоинство переплелись в чертах его лица в соблазнительную смесь из изогнутых луком губ, больших карих глаз, черных бровей вразлет, высоких скул и копны черных кудрей. Шестирукий красавчик всего за несколько секунд одним лишь своим видом и единственной фразой успел довести богов до белого каления.
— Очень надеюсь, кавалер Чек Вару, — вежливо согласилась принцесса, демонстративно и привычно не замечая бешенства ревнивцев-братьев. — Ваше искусство выше всяких похвал.
Монстр поклонился еще раз и продолжил быстрый спуск по лестнице. В холле зашуршала, открываясь, входная дверь.
— Ну и урод, — не выдержав, зло заявил Джей.
— Это точно, — согласился Рик. — Зато, как говорит сестра, его искусство выше всяких похвал. Что же он своими шестью делает, что двумя при опыте и сноровке не сотворишь, а, Элия?
— О, Чек Вару великий мастер, — восторженно закатила глаза Элия. — Его еще никому не удавалось превзойти!
Принцы громко заскрежетали зубами с такой силой, что только лоулендская твердость не дала им превратиться в мелкую крошку.
— Хватит беситься, мальчики, Чек уникальный и талантливейший бард. Он играет на четырех музыкальных инструментах одновременно, я пригласила его дать концерт и познакомиться, — со смехом пояснила богиня, решив не оставлять недомолвок. Ей, конечно, нравилось провоцировать братьев, но с мужчин сталось бы дождаться окончания совета и отправиться на розыски шестирукого 'любовника', чтобы укоротить число его конечностей до нормы, а заодно отчекрыжить что-нибудь еще.
— Приватные концерты сильно располагают к сближению, — по-прежнему ядовито прокомментировал Джей, перепрыгивая через три последних ступеньки разом.
То, что любовники имеют обыкновение получаться и из менестрелей, ничуть не хуже, чем из воинов, магов и представителей прочих профессий, принц был осведомлен прекрасно.
— Чек гиппофил, — просветила братьев Элия. — Его слабость — кентавры и только кентавры.
— Столь твердое пристрастие достойно похвалы! Уважаю, уважаю, — мгновенно успокоился принц, решив, что даже ради уникально-шестирукого любовника богиня не захочет стать кобылой.
И Рик согласился с мнением брата солидарным кивком, первым проникая в распахнутые двери и оглядывая 'читальню', к которой привела их сестра.
Первое, что бросилось богу в глаза: книг там не было, зато было уютно. Потрескивали дрова в нескольких больших каминах, расположенных по периметру большой комнаты. Шоколадные с белым, словно глазурь, узором изразцы сочетались с ореховым деревом, которым были обшиты стены, на несколько тонов темнее были плитки паркета, видневшегося между несколькими коврами с оливково-коричневыми абстрактными узорами. Потолок был обит тканью цвета фисташек. Стоило Элии дернуть за шнурок у двери, и потолок засветился. Массивная, но не создававшая впечатления громоздкости мебель: удобные кресла, большие и маленькие велюровые диваны были расставлены так, чтобы с каждого из них можно было дотянуться до столиков, ломящихся от 'легкой закуски' (фруктов, сладостей, бутербродов) и бутылок с вином. Вино было Олонезским, то есть цветным (зеленым, желтым, синим, малиновым…) и весьма своеобразным на вкус.
— А где же книги? — озвучивая вопрос Рика, уточнил Джей, подхватив с ближайшего стола горсть орешков и обосновываясь в приглянувшемся кресле у камина в дальнем углу. Рыжий занял местечко рядом и тут же налил себе и брату по бокалу зеленого вина, распространяющего 'аппетитный' аромат гладиолусов.
— В библиотеке, — ехидно отозвалась принцесса, вздернув бровь. — Да будет тебе известно, брат, именно там и принято хранить книги. Но если ты принес какую-нибудь книжицу с собой, то смело можешь начать чтение, конечно, в этом случае мы отменим Семейный Совет.
— Ладно, не ругайся, — попросил Джей, состроив виноватую мину, и уточнил: — Вызывать будешь ты?
— Разумеется, — уверенно кивнула Элия, — На мой зов братья постараются откликнуться побыстрее. Но оглашать я буду двух 'вызывающих'.
— Э-э… — сплетая и расплетая гибкие пальцы, протянул вор, выражая сомнения в необходимости оглашения его 'вызывающим'.
— Что? — догадливо предположила богиня с насмешливым блеском в проницательных серых глазах. — Твой кроткий, уживчивый характер, добрый нрав и склонность к невинным розыгрышам не нашли отклика в черствых сердцах некоторых родственников, что может повлиять на адекватность реакции на приглашение?
Рик тихо захихикал, видно, припоминая те самые 'невинные' шутки, после которых принц опасался показываться на глаза кое-кому из братьев.
— Именно так, — скорбно констатировал Джей, захлопав ресницами с самым невинным видом, и нагло польстил сестре: — Не все столь понятливы и снисходительны, как ты, обожаемая! Не все способны понять мою трепетную, уязвимую душу!
— Моя снисходительность объясняется лишь тем, что твои шутки направлены на других родственников, — трезво пояснила 'милосердная' Элия. — Но пробелы в воспитании ликвидировать несколько поздновато. Нам нужен полный Совет, я буду вызывать семью сама и встречать у читальни. На Совете с тобой никто собачится не станет, а после наших вестей, думаю, братьям уже не до того будет.
— Дорогая, я буду на тебя молиться! — умилился Джей, отсалютовав сестре бокалом изумрудно- зеленого, как любимый шампунь Рика, вина.
— Тебе чего-то не хватает? — глубоко удивилась принцесса, демонстративно скрестив на высокой груди руки.
— Нет, — осушив емкость до дна в честь Элии, самодовольно ухмыльнулся принц и приосанился, делаясь похожим на призового бойцового петуха. — Но никогда не помешает лишний раз помолиться Богине Любви о благосклонности женщин и неугасимости своих дарований в любовной сфере. Так, на всякий случай!
— Любопытно, как часто молится папа? — задумался Рикардо, оценивая неудержимый темперамент короля Лимбера, не пропускавшего ни одной юбки, если был шанс найти под ней хоть сколько-нибудь симпатичные ножки. — И как он ухитряется выкраивать время на другие дела, кроме молитв?
— Ему помогает талант Бога Политики, — подсказала Элия и махнула рукой, показывая, что пора заканчивать треп и вернуться к тому, ради чего собственно братья и посетили ее особняк.
Окинув 'читальню' последним хозяйским взором и убедившись, что все указания выполнены, богиня удалилась в коридор, образовывавший у комнаты небольшую дугу. Призвав свою личную силу, чтобы придать чарам оповещения узнаваемый характер, принцесса сплела заклятье широкого действия и с достоинством провозгласила:
— Элия Эллиен Ильтана дель Альдена приглашает на Семейный Совет. Сбор в мире Олонез, городе Измиан. Поторопитесь, братья!
Богиня не стала уточнять времени сбора, поскольку родственники находились в мирах Уровня с различным течением времени, и ей оставалось только положиться на милость Сил и надеяться, что перепад будет не слишком велик при сравнении с Олонезом. Оставив луч своей силы маячком в пространстве вселенных, богиня приготовилась ждать. Один за другим боги откликались на ее зов и переносились в коридор особняка. На собрания было принято являться без промедления.
Первым явился встревоженный Лейм. Взъерошенный юный кузен богини был разбужен заклинанием. Молодой мужчина предстал перед сестрой в застиранных до бело-голубого цвета подранных на коленях джинсах и мятой черной футболке, но со шпагой в руках. След от подушки все еще проступал на правой щеке юноши, зато глаза горели яростным зеленым огнем, видения сна покинули их. Тревожно сведя густые черные брови, принц воскликнул:
