– Я согласен, – подтвердил Валентин.
– Тогда слушай дальше. – Пегий Удав внезапно перешел на «ты», что кого угодно наполнило бы гордостью. Подобно монархам древности вице-министр по делам Лиги «тыкал» лишь тем, кого полагал доверенным лицом. – Дно – сырьевая планета. Четыреста пятьдесят лет назад по условиям Фомальгаутского трехстороннего договора между Лигой, Землей и Унией она отошла к нам в качестве доминиона Терры. Земляне боролись за нее скорее ради проформы и в конце концов уступили: мир был нужен им сильнее, чем нам. С тех пор и по сей день Дно поставляет нам кое-какие металлы, ювелирные алмазы и биоматериалы естественного происхождения. Почти все это можно произвести и у нас, выйдет только чуть дороже. По сути дела, нас интересует не та небольшая прибыль, что дает нам Дно. Нас интересует сохранение статус-кво. Проблема обозначилась четыре года назад, и тогда мы не обратили на нее должного внимания. Дело в том, что почти на самом экваторе планеты торчит гора, самая высокая среди тамошних гор. Действующий вулкан. Носит веселенькое название Клоака Сатаны – и не без причины. Почти пять километров высоты. Ты, вероятно, хочешь спросить, почему высочайшая вершина планеты имеет столь скромную высоту?
Ни о чем подобном Валентин спрашивать не собирался, но изобразил на лице заинтересованность.
– Потому что она вовсе не скромная, если вспомнить о силе тяжести на Дне, – пояснил Пегий Удав. – Гравитация просто плющит горы, а ураганы норовят сгладить все, что торчит. Пять тысяч метров – это очень много для Дна. Однако дело не в том. Четыре года назад туземное правительство втайне от нас начало работы по прокладке на западном склоне горы канала громадной электромагнитной катапульты. Туземцы много на себя берут. Они в космос хотят выйти, в космос! – Последние слова вице-министр почти выкрикнул.
Валентин иронически приподнял бровь, в то время как мысль его напряженно буравила глубинные слои памяти. Что-то тут было не так… Вспомнил!
Дополнительный протокол к Фомальгаутскому договору, принятый в качестве подачки гнилым либералам. Параграф, согласно которому народ любой планеты, независимо от того, под чьим патронажем она находится, самостоятельно осуществивший выход в космос, автоматически обретает право суверенности. Этакий тест на зрелость нации. Чтобы его пройти, достаточно иметь нуль-передатчик и вывести его на высокую орбиту, где гравитационное поле планеты и ее магнитосфера не внесут в сигнал- заявку характерных искажений. Разумное условие. Без него было бы куда как просто украсть или тайно купить нуль-передатчик и послать сигнал прямо с поверхности…
Насколько помнил Валентин, на практике этот способ достижения независимости за четыре с половиной столетия сработал трижды… или четырежды? Нет, все-таки трижды. Не много. Что вполне понятно: большинство старых планет-колоний добилось независимости еще во время Первой галактической войны. И Земле, и Унии, и Лиге выгодно было тогда иметь сознательных приверженцев вместо озлобленных недоброжелателей. Кто мечтал о формальной, хотя и очень иллюзорной независимости и мог ее добиться, те и добились. После войны колониальные империи превратились в соперничающие блоки. В ранге колоний, протекторатов и доминионов остались лишь совсем никудышние миры…
Слаборазвитые. Либо бесперспективные, колонизированные когда-то по ошибке, либо населенные ленивым народцем или сектантами с неисправимым мозговым вывихом, либо очень сложные, обещающие хоть что-то лишь в отдаленной перспективе.
Видимо, Дно – из числа последних?
Никаких поспешных выводов Валентин делать пока не стал. Да и некогда было.
Усеянная старческими пигментными пятнами лысина Пегого Удава блестела от пота. В разговоре с молокососом, пусть даже подающим надежды, он мог позволить себе не сдерживать эмоции.
– Должен сознаться: своевременно получив информацию, мы проявили беспечность, почти преступную беспечность! – рычал он. – Во-первых, мы недооценили технический уровень аборигенов, а ведь он примерно соответствует техническому уровню Земли в начале космической эры. Во-вторых, мы чересчур понадеялись на природные факторы Дна. Да, атмосфера плотная, а планета тяжелая – забросить на орбиту даже маленький спутник не так-то просто. Да, аборигенам дважды пришлось, по сути, начинать все сначала: в первый раз их работу уничтожило землетрясение, во второй раз – ураган. Но они учли ошибки и теперь близки к цели. Пройдет месяц, самое большее два – и эти обезьяны добьются своего! А добившись независимости де-юре, они примкнут не к Лиге, а к Унии или, хуже того, к Империи землян!
Валентин внимал. Он уже понял, что от него требуется, но, конечно, помалкивал. Поставить задачу должен был Пегий Удав, это его прерогатива. На то начальство и существует – ставить задачи.
Внезапно вице-министр вновь замолчал. То ли успокаивался, бормоча про себя специальные мантры для аутотренинга, то ли изучал реакцию Валентина. А скорее всего, занимался тем и другим сразу.
– Вы должны сделать так, чтобы никакой спутник никогда не был запущен с той катапульты, – сказал наконец он ровным голосом. – И постарайтесь, чтобы никто не обвинил в этом ни Терру, ни вообще Лигу. Это трудно, понимаю, но попытайтесь. Главное, конечно, результат. Не выйдет сработать тонко – работайте грубо. Не мне вас учить. Вам окажут всемерное содействие. Срок подготовки очень краток. Могу дать пять- шесть дней, не больше. После чего вы отбудете на Трон Аида, постараетесь там адаптироваться и выполните вашу работу. Понятно или надо повторить?
– В этом нет необходимости, – улыбнулся Валентин.
– Вопросы?
– Мой официальный статус?
– Третий секретарь торгпредства. Вы не должны чересчур высовываться. Но, разумеется, можете рассчитывать на всемерное содействие персонала. Торгпред получил соответствующие указания. Еще вопросы?
– Пока нет. Но по изучении материалов, думаю, появятся.
– Вижу, вы не из тех, кто порет горячку, – ворчливо одобрил Пегий Удав. – Тогда ступайте. И помните: важнее всего вывести из строя катапульту, по возможности навсегда. Пусть выбросят из головы мысль о суверенитете…
Все-таки повторил. Все старики считают молодых несмышленышами. Стоит ли удивляться тому, что молодые считают стариков унылыми занудами?
«Сегодняшнюю встречу с Вивьен придется, пожалуй, отменить», – подумал Валентин, покидая кабинет.
«И завтрашнюю», – подсказал ему внутренний голос.
Глава 2
«Вспучилось и полезло»
К вечеру Валентин знал о Троне Аида все, что следовало знать. Он ввел себе базовые сведения через ментограф, после чего с удовольствием поспал три часа, чтобы не выглядеть ошалевшим от мозговой перегрузки. Но перед этим он провел короткую, но интенсивную тренировку в спортзале – сначала при нормальной тяжести Терры, а затем в гравикамере при полуторном весе. Врач настойчиво рекомендовал привыкать к тяготению Дна постепенно.
В многочисленных документах, поглощенных извилинами Валентина, планета чаще фигурировала под официальным названием Трон Аида, но встречалось и Дно. Обычная история: официально признанное, хотя и мрачноватое название, по мнению многих, недостаточно отражало суть, и авторы документов вольно или невольно сбивались на просторечие. К тому же сами аборигены весьма откровенно именовали свой мир Дном, а себя – донниками.
Самоуничижение? Похоже, да. Но само по себе оно еще ни о чем не говорило. Бывает привычное самоуничижение покорного раба – и бывает самоуничижение демонстративное: мол, считайте нас кем угодно, хоть глистом полосатым, мы не станем возражать, мы даже изобразим, будто нас и не могут звать иначе, но сами-то мы лучше вас знаем, кто мы такие, и однажды заставим считаться с нами… Переварив информацию, Валентин решил, что правящая верхушка, пожалуй, придерживается второй линии поведения, основная же масса населения – первой.
Тупы. Невежественны. Слишком поглощены примитивной борьбой за существование, чтобы развить в себе амбиции. Рядовому доннику незачем рваться в космос; подари ему экзоскелет с гель-капсулой – он по гроб жизни будет счастлив. Ясно, что с вербовкой агентуры на Дне не должно быть проблем.
